Умное делание. О молитве Иисусовой

Архиепископ Антоний (Голынский-Михайловский)

 

ВВЕДЕНИЕ

Основная часть наследия Архиепископа Антония (Голынского-Михайловского) названа "О молитве Иисусовой. Умное делание". В этом интересном тексте последовательно изложены ступени пути, которыми восходит человек, посвятивший жизнь стяжанию Святаго Духа Божия и избравший почти единственный в наших условиях путь к этому – краткую, непрестанную молитву к Богу. Записки архиепископа Антония уже издавались, в том числе в редакции Николая Новикова, который академически переработал текст записок Владыки, устранив вместе с орфографическими ошибками, неясностями и б.м. несколько неоднозначными мнениями, немного и сам дух, и ту неповторимую свежесть восприятия внутренней жизни, с которой Владыка писал свои записки.

В электронном варианте «Библиотека Фонда содействия развитию психической культуры (Киев)» сказано: «К сожалению, оригинал рукописи утрачен и текст дошел до нас в списках со значительными искажениями, с многочисленными произвольными вставками. Эти обстоятельства не позволяли опубликовать материал в том виде, в котором он сохранился. Потребовалась серьезная редакторская работа по реконструкции текста, при этом по возможности сохранялись особенности авторского стиля.»

Мы предлагаем вариант текста, который, как утверждается на обложке книги, сохранил и записал Игумен Михаил (Лаптев), духовный сын архиепископа Антония.

Игумен Михаил, как утверждается там, в 2002 году (год издания книги) служил настоятелем Свято-Покровского храма в селе Старая Безгинка Белгородской области. Наследие Владыки до сих пор ещё малоизвестно в Церкви; также утверждается, что сами сведения о его жизни противоречивы.

В предлагаемый нами текст внесены малые поправки: исправлены некоторые орфографические ошибки и совсем чуть-чуть синтаксис нескольких предложений, добавлено (в скобках, с пометкой, что это редакторский текст) несколько замечаний и предположений, пытающихся прояснить испорченные переписчиками места. Никаких изъятий или др. прибавлений к тексту нет. Пусть читающий разбирается сам. Бог в помощь.

 

 

 

 

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

«Отче мой! если возможно, да минует меня чаша сия, впрочем не я как хочу, но как Ты» (Матф. гл. 26 ст. 39). Сие есть действенная суть молитвы Иисусовы: «Господи, помилуй мя и буди Господи воля святая Твоя». Прежде всего, нужно знать, что молитва Иисусова есть действенная суть покаяния, указанная Христом Господом. Она научает делателя своего отсекати воли своея хотения, любити Бога больше твари, смирятися преискренне истинне познати себе; не надеятися на ся всячески и все и вся добрая Богу принадлежащая, Богу отдавати и за добрая Богу славу творити. Молитва Иисусова к Богу приближает, за примирение с Ним, к ближнему любовь истинную зарождает и возвращает душу преискренне, соединяет Господеви - Жениху своему и бывает между Господом и душею словом беседным. Сие великое делание молитвы Иисусовы, т.е. «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго», или «грешную» действуется начен от словенства к Богу - словеснаго ея делания, бывающаго в период деятельности человека, простирается созерцательностью на делание жизни целомудрия духовнаго истине, устроив в его обителях многих жительствовати, да безпредельно прославляя Бога, сердцами духовно-истинных целомудрых умов достойнейших же, реченных в откровении: «Не осквернившихся с женами», действующих проводить и устраивает жити в истинно духовном девстве и бывает им зрительною Истинною – Разумною – Разум Сущих. 
Молитва по мере упражнения в ней, - слова, ума и сердца [стр. 4] и Духа Божия, имеет соответственное наименование, бывает: словесная, умная, умно-сердечная, деятельная. Сии три вида молитвы, бывают в ветхой деятельности человека, т.е. до всецелой преданности в волю Божию именуется: умно-сердечная, самодвижная – движимая Духом Святым, чистая она же непарительная, бывающая по очищении сердца от страстей и греха; истинно-созерцательная, доводящая все добродетели, будучи всем им матерь, до совершенства истинно-духовнаго целомудрия; достойнейших же - устраивает действовати во благодати соединительной соединяя все добродетели, пришедшия в совершенство целомудрых, во едино, еже есть любовь - Бог и душу по мере, ея приближения, чрез уразумения ко Господу, соединяет Господеви и Жениху ея Небесному Истинному во един дух.
Человек тогда молится молитвою Истинно-зрительною, Разумною - зря разумея тайны и премудрость Божию великую разумом Божиим, соединившись с Господом и прославляет человек Троицу св. Бога действенно – сердцем своим, своим духовным существом, стяжа Бога обитати в сердце его, а с Богом и весь лик добродетелей всяких и всяко по Божий, соединившимся в единой любви - Боге.
В стяжении всего сего, молитва бывает неотложным духовным оружием ума, т.к. брань духовная ведется с духами тьмы, действующими чрез страсти и с самими страстями, и плоть, и мир, как свойственные земли, влекут восвояси.
Молитва, являясь мечем духовным, все упомянутое полчище зла посекает и приводит в полное бездействие, и даже самое естество, где нужно и когда имеется потребность подобие изменяет, и показует безсилие злобы пред силою и могуществом Божиим, и научает право разумети немощь человеческую в борьбе со злом; и очищающемуся уму, немощному в себе самой, силою же Божией подкрепляемому проводит ум и душу, во всех искушениях не уязвимою язвою смертоносною. Славя Бога Всемогущего Творца, с словословием «всепобедоносной» и творится молитва Богу девственне Духом Святым. [стр. 5]

ВВОДНАЯ

Из сердца исходят помышления злыя», так прорекли уста сладчайшего Господа Иисуса, Подвигоположника, Начальника и Учредителя деланья истиннаго покаяния и свидетеля в достижении плодов сего покаяния. Злоба после падения человека вошла в его сердце, т.е. после того момента, когда человек возлюбил свою злую, несовершенную волю больше воли все-совершенной Божией. Основания своеволия отдалило душу от Господа и человек оказался лишь со своими ничтожными силами. Человеку надлежало стояти противу зла, что он сам, без помощи Божией, выполнить не мог, т.к. ум и душа, после первого их согласия на возлюбление воли своея, утратили нужную светлость, могущую различать добро и зло: утратили рассуждение, обнажающее козни диавольския: их объяло неведение, породило сомнение, чадо помраченнаго ума возлюбившаго свою волю, неведение породило сомнение: сие же родило смущение: смущение и мать и дщерь боязни и всех страстных волн, воздымающихся в сердце человека, и непрестанно погружающих в море смущений, корабль ума и души, сим возлюбленным своеволием.
Все перечисленною получилось человеку по причине помрачения ума. Сердце наполнялось не естественными привычками – страстями, а последния, укоренившись, срослись с естеством человека, и помимо желания ум и душу увлекают в господствующую страсть. Сатана как виновник и начальник тьмы не замедлил явиться в мрачном уме и в страстном сердце, вполне властвуя и сердце определенное во обитель Богу, делается и бывает вертепом шакалов и разбойников, т.е. страстей и диаволов. Человек в страдании, ум и душа вышли из естественного состояния в нижеестественное. Желание выйти из сего тяжкого положения, осуществить лишь своими силами невозможно. Сатана сильнее и хитрее не опытнаго ума, а страсти [стр. 6] получают силу естества: всякое намерение человека к добру перехватывает. Человек даже иногда и в добром своем произвольном поступке пожинает плод усиленных (усиления?– ред.) своих страстей. Бьется человек, отчаявается в своем спасении, оставляет свои труды, а что хуже – иногда накладывает на себя руки. Но следует знать, что в таковое положение человек входит тогда, когда он не именем Божиим борется, а собственною силою, а кто в Боге положил свое упование, тот борется именем Божиим и побеждает и бывает побеждаем и вновь встает и борется до конца победы. Тьмой неведения человечество было объято включительно до пришествия Христова, т.е. когда человек томясь, непрестанно смущаясь и всяко огорчаясь, взывати к Богу начен всем своим существом, тогда Господь (, во время,?– ред.) определенное в своем Божественном совете, при изгнании прародителей из рая «Явити от жены семя», которое сотрет главу змия», приводе (приводит?– ред.) во исполнение. Христос во чреве Девы зачат и родился. Взял на себя тяжесть греха целого человечества, со грехом сразился, начав подвиг – Подвигоположник, и человечество научил, как можно отличать добро от зла и вести борьбу с диаволами, предварительно Сам победил всю силу вражию. Всепобеждающий, дабы человеку было яснее, как бороться и побеждать диаволов, страсти и своея злыя страсти, воли, после-дующия диаволохотения. Сатана, вселившись в сердце, скрывается в нем объятом тьмою страстей, всегда действуя дабы смущати человека, и не быти узнану его в сердце обитанию, услаждаясь страданиями.
Сатана - диавол, будучи искони убийца, непрестанно нашептывает, из сердца, всякую злобу, а делает скрываясь, подобно от лица самого человека исходящим, дабы не быти узнанным. Вот на это-то и наводит человека Бог словами «из сердца исходят помышления злыя», сии сквернят, сии уводят ум и душу из свойственнаго им устроения мирнаго естественнаго, а по-этому: имеется не отложность возстати противу действия злобе в ея начальном появлении - зародыше, когда она не укоренившись, отсекается легко, лишь бы обнаружить ее. Сие делается Сладчайшим именем Господа Иисуса. Исходящее из сердца зло [стр.7] исходит от виновника зла – диавола, а диавол – льстец, хитрец и по причине собрания в нем всякой мерзости.
Диавол человека обольщает из сердца рождаемоми им помыслами, обещая всякому то, кто к чему имеет большое греховное влечение.
Как хитрец и коварный диавол подходит к человеку всегда тонко, тонкостью, всегда бывающей тоньше тонкости ума. Он покрывает свое мерзкое присутствие: делая им рождаемыя помыслы как самим человеком, рождаемые и действуемые и бывает человек всегда пленником и навсегда погибает, аще токмо, не Господь защитит человека Своею благодатию, очистив ум его, до проразумения всех и всяческая козней, подступов, заходов и обходов его, как грубейших, так и тончайших, и всех и всего между сими. Все приведенное свидетельствует о том, что хитрость сатаны превосходит тонкость ума человека, посему-то человек лишь со своими силами вступает с диаволом, действующим в сердце через страсти, невозможно и безполезно, доколе человек еще не получил от Бога власть и силу наступать на всю силу вражию, а до сего человек должен стяжать всяко всюдный искус - опыт побеждати диавола, искус, устрояемый ему благодатию Божией и это тогда лишь возможно, когда человек будет шествовати во всем за Подвигоположником - Христом, борясь и побеждая злобу, силою благодати Божией, в молитве всегда действующей: Молящийся соблюдается благодатию и водствуется в точной постепенности получает пользу, а избегает вреда.
Выше сказали, что все человечество до пришествия Христова на земле, было объято тьмою неведения, и умирали во тьме, не зная истины, угнетаемые диаволом, чрез их сердца исходящее зло.
Христос же смертию Своею, смерть греха попрал, темницу ада разрушил, и не только желающих деятельностью при Его помощи спастись, живых определил спасать, а и содержимых во аде за веру изведе из него, как Всемогущий. После сего, все святыя, видя человеческую немощь, верою же зря Всемогущую силу Божию, побеждающую зло с ея виновником [стр.8] и водителем, и желая следовать Христу во исполнение воли Отца Небеснаго, зная согласно указания Господня, отколе свое начало приемлет зло, сами собой к сему делу не приступали, а все и все они, спасение делали силой Божией благодати, воставая противу зла в его только что зарождении уничтожая его силой памятуемого Имени Сладчайшего Иисуса Христа.
Господь молитвенно всегда человеком призываемый, побеждал злобу, умиротворял дух человека, возстанавливал тишину и давал возможность уму вновь упражняться в молитве. Оно является существом писанного впереди, как сие делати? Дабы непогрешительно действовати именем Господа Иисуса Христа Всепобедоноснаго на всякую злобу, и виновное всех утешений. Имя Сладчайшего Господа Св. Отцы призывали в молитвах, на отгнание всего бывающего от диавола.
Молитв в св. Церкви много и все они сильны на отгнание супостата: но на это нужен ум сильный и наученный в распознавании хитростей врага и в различении добра и зла, да бы Не развлекался в молитве; слабому же уму, каковыми являются и наши умы, собираться в молитвословии очень и очень не легко и не удобно, т.к. ум, привыкший к чувственному, и во время молитвы мечтает свойственно-чувственное, а от всего бывает предстояние лишь телом иконе, а ум и сердце витают не весть где. Внимание не привыкшее удерживаться при молитве расхищается, ум бывает не властен соблюдать собою, т.к. внимание не удерживается при молитве, а язык не может свободно произносить слова молитвы, и это по причине разнородности и множества слов, дело не спеется, а если и спеется, то очень медленно. Посему сие ведая св. Отцы и учители, и делатели истинного покаяния, желая следовать за Христом, как единым, могучим спасти, и брань вести согласно сказанного выше, силою имени Господа, для сего всегдашнее оружие избрали себе от Духа святаго изложенную молитву Христу Господу Иисусу, отдавая ей преимущества. Все существующия в св. Православной Церкви молитвы действительны и спасительны, но молитва Иисусова всегда привлекала [стр.9] умы спасающихся к себе содержащей словеса Имени Господа Иисуса, и слова кающегося грешника, «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго».
Некоторые из св.о.о. непрестанно творили другие коротенькие молитвы, или одну из них, но большинство св.о.о. занимались Иисусовой молитвою, преимуществуя пред другими. Всякий желающий работати Господу в делании молитвы Иисусовы, по причине ея краткости, и всем грамотным и не грамотным доступности, может трудясь над молитвою, усвоить свободное, без приневоливающаго языка в молитве упражнение, увлекающего за собой и ум и внимание.
Суть делания молитвы сия, нужно: дабы отгонять всякую мысль из сердца являющуюся; не допускати от вне нового греховнаго (помысла,?– ред.) желающего проникнуть в сердце, память приучати быти пред Вездесущаго Бога: уму же лишь всегда читати молитву, и внимати лишь ей читаемой, и это вместо всяких других, хотя бы естественных уму мыслей, и вместо упражнения в помыслах бывающих всегда во многом изобилии из сердца, и она приведет во яже: «око невиде, ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша»... ею сердце человека устрояется во обитель Присвятыя Троицы, Некоторые из св.о.о. делание молитвы Иисусовы наименовали «Трезвением».
Она должна быть неотъемлемой сутью всего монашества, да и мирянам и вообще всем семейно живущим ее нужно читать, т.к. памятование Бога, неотложно нужно всем.
Было бы достаточно того, что сказано о молитве, читай и читай, но дело не так, сия молитва бывает: словесная, умная, сердечная-чистая, не парительная, истинно созерцательная, сердечная-самодвижная, духовная, зрительная при разуме Сущих и бывает совершенная любовь. В виду совершенств молитвы, а зависимо от молитвы и состояния добродетелей, она имеет потребность, и много нуждается в опытном разсуждении. Ибо ея посредством Господь устраивает наше спасение, сообщая ей, от благодати Своея нужное и потребное на пользу человека всегда в свое время. Имеется великая нужда, да бы при делании сей и [стр.10] истинно-духовно совершаемой молитве, имелся опытно-знающий включительно и зрительную духовную молитву, учитель старец, который бы от своих опытов мог свободно и безбедно проводить ум и душу во всех искушениях. Искусный-опытный знает; какия искушении и в какое время могут посещать спасающегося, и он всякое искушение предупредит наставлением, и укажет как и что делать следует ему, дабы избегнуть неправомыслия. Опытный может пояснить: как распознать диавольские хитрости, когда он подходит под видом добра с правой стороны. Но горе! и горе! Увы! и Увы... Делатели сего великаго делания не имеют желания и времени да бы в нем достойно упражняться, умом, словом и сердцем, а кто желает делати сие величайшее Христианское православное мышление, во всю свою жизнь, тот не знает, как и приступити к нему, или же приступает и делает, но делает лишь чувственно, упражняясь в уме плотском, живет собственной деятельностью от воли своея, а думает о себе, что он проводит жизнь истинно-духовную, не ведая и того, что человек истинно-духовную жизнь проводить начинает лишь по приятии великия милости Божией по всецело-преданности в волю Божию, и когда сию волю Божию познает истинно. До всецелой преданности в волю Божию, каковая получается по очищении ума от помрачения, а душой от страстей, человек живет мудростию – знаниями ума плотского, а не духовно еще. Хотя бы он знал всю теорию Христианского Богословия и был великим в очах человек. Таковой нередко запутывается в сетях прельщения ума плотского, а что хуже, то он истинных носителей разума духовнаго, считает неправомыслящими, себя же усматривает в истине. В таковом положении оказываются и молящиеся по молитвеннику, они делателей истины и разума считают прелестными, и невеждами, сами суще и прильщены и невежды, а в своих злых мудрованиях стоят твердо, а шествие их не ко спасению, а от спасения. Св.о.о., делатели сего великаго делания, о сем пишут много.
Но их писания о молитве Иисусовой начинаются созерцательностью от делания умно-сердечныя, самодвижныя, [стр.11] редкие же из них по умно-сердечной деятельной с мечтательными искушениями, но они пишут кратко и прикровенно и это вот почему: по исполнении воли Божией всецело человек действует молитву уже духовную, а до сего молитва умно-сердечная деятельная, каковую некоторые принимают за духовную, и горько ошибаются.
Духовная молитва то же, что вино новое реченное во Евангелии веселящее сердце.
Получается: еще не законченной плотского ума делания может быть принятое за духовное, что являет прельщения и горе. Когда св.о.о. писали о Иисусовой молитве, тогда делателей опытно-знающих молитву было не мало, не было нужды тщательно описывать о ней, о ея начале, да в силу веры их они в этом сильно не нуждались. Писанное св.о.о. читать может всякий, а пользы может не быть, только подготовленными, в виду сего они писали и кратко и прикровенно.
Подготовленный и в кратком и в прикровенном нужное прочтет, а не подготовленный не погрешит, таким образом, (против?– ред.) разума духовнаго. Делателей сего делания опытный в настоящее время Увы! и Увы... Всякий возжелавший и начавший творити молитву в ея еще начале сомневается в правоте и всея всяко и всегда разнообразной полезности усматривает безполезность, безуспешность, а иногда и вред.
Потрудившись немного и не усматривая в себе ему желанных плодов и совершенств, он оставляет сие, священное делание, а иногда даже хулит его. Так сие великое делание из деланий остается не деланным, а вместе с ним приходит во изгнание и разум Неба, явленный на земле Христом «возсия мирови свет разума»... и пение Господу разумное оставляется, истина возвращается в Небесная. По престатии пения разумнаго, небеснаго на земле, человечество все мирно снова погрузится в ту тьму ума, в которой оно было до пришествия Христова и заслуги Христа от человечества удалятся. И никто уже не сможет тогда волю Божию исполнить вполне. После того как Бог славился разумно, и разум отойдет в [стр.12] небесная, тогда люди будут славить Бога, но славить будут только языком - язычно, а язычному славлению Бога как истинному, а с сомнениями долго не продержаться, сие последнее без разума, сердца не возжигает, а угашает. Так в бедности моего немоществования, плача и сетуя много, но имея всякое желание да бы Бог славился разумно, и слава сия Богу на земле всячески продолжалась, делатели же уготовляющая свои сердца в жилище Богу, на разумное с ним жительство не уменьшались в численности, а увеличивались, не дерзая на свои силы, а лишь надеясь на Всемогущую силу Господа моего, отложив всякое личное мудрование не имеющее подтверждения в Богодухновенных писаниях – Священном или в творениях св.о.о. опытом изведавших жизнь покаяния, всяко имех возжелах, да бы все хотящий прославити Бога истинно-разумно, шествуя по стопам Господа и сие делати пожелали бы деланием молитвы Иисусовы, не как наставление, вы сами разумнее меня, а как братский совет от отовсюдной бедности мoей, как и сам в сем выше и ниже списанным имел великую нужду, нуждаясь буквально во всяком слове здесь помещенном в писанном, желал бы жаждущим и нуждающимся предложити: конечно не все, а лишь то, с чем приходится встречаться всякому делателю покаяния, сие же всеми проходимое, есть суть самое главное. Бывающее кроме описанного ниже и здесь и выше, второстепенно, и последствий гибели души с собою не приносит. Приими Господи свободное произволение к славе имени Твоего святаго, и вразумив на сие, помоги совершити во спасение душ жаждущих правды Твоея.
«Аще приступаеши работати Господеви, уготови душу твою во искушения», т.е. в случае (если – ред.) ты пойдешь вслед за Господом и будешь исполнять Его Божественное учение, знай, «то тебя на этом пути встретят искушения». Плоть, мир и диавол твои враги, а не меньше их ты враг сам себе бываешь. Не исполняя отныне влечения воли своея, в спасительном, ты входишь на жительство не в мирное состояние, нет, а непрестанная борьба является уделом жизни твоея и так, «Аще приступаеши к деланию молитвы Иисусовы, уготовься не к мирному жительству, а [стр.13] к перенесению всевозможных скорбей, которые бывают от плоти, мира и диавола и от личного самолюбия, каковые действуют и из внутрь и от вне, конечно не все одновременно: их благодать Божия удерживает, а позволяет лишь столько огорчать спасающагося, сколько он может переносить, горце скорбя и страдая. Скорби спасающемуся, благодать попускает по мере крепости его ума и души, а не по ехидству диаволов. От такового водствования благодати человек получает: терпение, преданность в волю Божию: еже не унывати в последующих бранех, опыт: усерднее емлется молитва и получает искус-знание, и мудрость. Молись брат или сестра Господу, аще хощеши стяжати не престанное памятование о Боге, и непрестанно с Ним, подобно как с другом, лицом к лицу беседовати молитвенно, дабы Господь послал тебе наставника в сем делании, молитвою покаяния не прелестна, знающа опытом сие великое делание, испытана во всех бранех бывающих по причине выше упомянутых. Опытные наставники, зело редце, но благодатию Господней, еще сохраняются, еще существуют и до нашего времени, поищи опытного усердно, проси, у Бога со слезами дабы Он указал таковаго знающаго незаблудный путь покаяния. Но помни брате или сестра, что искать чудотворца на внешняя, ни како не следует, нет, а поищи его знающа истинно-духовную жизнь и духовную брань, имуще разум духовен, т.к. таковой ведает-прозрел в тайны царствия небеснаго, добродетельного жительства-внутрь нас Царствия Божия суща. Таковой всякое искушение пройде, и всякая лесть сатаны со всем, еже во власти диавола бе пред умными очами мужа сего духовного. Таковой всякую тяжесть сердечную, бывающую от страстей волнуемых диаволом знает, и помочь во всякой тяжести и скорби может, и из всякой тяжести, смущением рождаемой, извлечет, лишь только имей твердую веру таковому, веру по подобию Богу, т.к. он водствуется самим Богом. Аще такового Бог укажет тебе, обрящеши прилепись к нему всем сердцем твоим, и не дерзни когда либо изменити его, или преслушати его слова; имей его как самого Христа, и знай что св.о.о. о сем сказали так: «аще увидишь своего духовн. учителя-отца: спяща или лежаща, ядуща [стр.14] или пиюща, беседующа или ино что творяща, по твоему малодушию, не должен ты соблазнитися, т.к. он за его дела угоден бывает Богу и подобная ему не вредит». Строго знай что судия дел твоих он, а не ты его; ты имеешь в нем нужду, а не он в тебе. Он несет немощи твои и терпит твое своеволие, и ты бываешь ему в тягость, каковую он несет по любви к тебе. В нем пришедшем к истинно-духовному разуму, действует сам Бог, обитаяй в сердце его, а воля его всегда бывает угодна Богу, т.к. живет он волею Божиею. Он подобно св. Ап. устрояет дело спасения человеков. Не желаемое только принимай, храни и исполняй, как незаменимую ценность. Обличения и колкости принимай от него и всякое стеснительное воле твоей принимай с охотою, т.к. он сим врачует язвы души твоея и умерщвляя волю твою, воскрешает ум и душу твою от смерти греховной.
Таковый не прелестный он свой ум и душу воскресил от смерти греховной, за его доброе произволение, силой Божией. Таковой сердце свое очистил от страстей и от диаволов и уготова сердце свое чистое, на безисходное в нем Триединого Бога: «... К нему приидем и обитель у него сотворим, со Отцем и Духом» жительство. Он есть мудрец из мудрецов, философ изряден, хотя бы во внешнех науках не научен. Он Богослов истинный, Богословствуяй непрестанно, ибо он живет Богом и по Божии. Так указано св.о.о. с похвалою быть под руководством опытного, и не имети о себе печали не единыя, а лишь все исполняти указанное беспрекословно. Ты же руководитель и отец к мудрости и в мудрости духовной, провери первое себя самого и действительно яви: имеешь ли ты разум истинно духовный? Разум засвидетельствованный всесвидетельствами, в тайне Духом Святым, разум утвержденный всеутверждением от Бога, дабы тебе было можно с полным миром души своея в Боге и с Богом живущия, безбедно и с пользою научати чада духовныя, к тебе обращаюшияся водствуя их не заблудно по тернистому пути покаяния, к мудрости истинной Духа.
В случае (если – ред.) ты наставниче не имеешь истинна разума, а имеешь истинное ведение, бываемое по всецелой преданности [стр.15] в волю Божию, то и тогда можешь руководствовати чада по пути покаяния, а в делании мудрости истинно-духовной руководствуйся лишь сам себе, других же сем руководити устранися, т.к. не пришел еще в разум. Не имеяй ни ведения истинна, ни тем больше разума сущих Божия, руководити других не может и премного опасно. Ибо шествующий в покаянии еще не достиг спасения. Сам в пути, в неизвестности, и нередко извращает истину на ложь, а ложь именует истиною. Таковый не имеяй истиннаго знания, руководити не может, хотя бы по внешности он был богослов - образован: он сам всегда находится под влиянием владычественной страсти, он сам в страстях: как же может он страстей избавляти? Таковый не разумеющий истины не пользу дает человеку-ученику, а и великое препятствие творит ему. Таковые считают себя достойными руководителями, а бывают на погибель и препону спасающимся.
Что хуже, то таковые действительных учителей истины Божия, считают прелестными, отвлекают от опытных и разумеющих, будучи сами прельщены всякою страстию, не вышедшими из прельщений прелестию греха. Брат или сестра! в случаи поисков, много и много умоляя Бога даровати тебе такового не обрящеши и не получиши сего: таковы зело редцы; поиска всяко, сюду и сюду, семо и семо, и никого не обрящеши, не отчаивайся «не возможная человеком, возможна суть Богу». Делай согласно указанного, помогающему Богу, положив твердое намерение, ни како ни отступати от избранного пути делания молитвы, твердо веруя, что Господь близ призывающих Его. Господь тебя вразумил о делании сем, тем свидетельствовал твое к сему деланию призвание. Оно Богу угодно. Он Сам помогает и поможет положить начало. Он же помогает и всякий раз произносити молитву, и всякое слово молитвы по отдельности, бывает произносимо с Его помощью. Он во все время делания молитвы, Ему угодно будет с тобою, Он всегда будет смотреть на тебя, тебя поддержит Он всюду и всяко Своею благодатию, действующей в молитве. Он благодатию Своею поддержит тебя, научит тебя, вразумит тебя, и милуя и бичуя-милуя. Он [стр.16] накажет тебя, проявляя Свою Отеческую любовь к тебе. Он будет бить тебя, но одновременно принимает как сына, дабы ты был искусным и любимым у Него. Он будет смотреть на тебя: как любишь Его, свидетельствуя любовь твою к Нему памятованием о Нем молитвенно? Он по мере твоего принуждения себя к деланию молитвы, и ко внимательному в ней пребыванию ума и участливому отношению сердца, всяко будет помогать тебе усваивать ее, возбуждая от греховности Своею Благодатию. Хотя бы сие делание сопрягается с трудностями к усвоению тобою сыновней покорности Богу, и сонаследию, в разуме Христу, ты же от сего не унывай, и до бездействий или отчаяний не доходи, молитву не оставляй и Господь поможет, скорбь минует, а последующее появление так же молитвою встречай, и борись с искушениями, не своею силою, а исключительно молитвою. Если усмотришь бесполезность в делании молитвы, всяко отвергни твое такое узрение, ибо: молитва без плода и без пользы никогда не бывает, а тобою усмотренная безплодность, есть не что иное, как твое незнание о плоде молитвы, в это время устрояемое благодатию, т.е. человек не понимает в чем состоит плод молитвы делания. Молитвою действуется и всякая другая добродетель, а по сему-то бывает не понятно человеку. Дело человека состоит в том, чтобы молитву никогда не оставлять, и по мере сил молитве внимать, да нудить себя к молитве, а что кроме сего, то возложив упование на Бога ожидай милости покорствуя Его воле. Господь же Своею благодатию действующей в молитве, по мере старания молящегося. В делании молитвы, дает частость молитвы и большее памятование о Боге возлюбленном человеком. Ум человека будет усиливать внимание, что составляет плод молитвы, а со вниманием человек усматривает большее количество из сердца появляющагося зла диаволом от страстей, и не внимая греховному, посекает злобу, - что составляет брань. Злоба появляется в помыслах, увидишь из ниже описанного, и в желаниях, а ум представляет желание спасения, и вместо упражнения в помыслах, им не внимать, а внимать молитве, обезсиливая страсти и ненавидя диавола.
Человек кающийся об этом не знает, это устраивается [стр.17] благодатию Божией, и в тайне от человека, т.к. человек бывает очень падок на самомнения. Человеку думается, что он стоит на месте или делается хуже, он вновь молится, и вновь отходит с кажущимися неуспехами в сердце, т.к. молитвою помыслы отгоняются, а благодаря сему, их бывает обнаруживаемо умом и еще больше, и человек в таковой брани смиряется и научается преданности в волю Божию, что и нужно. Все спасительное благодать устраивает человеку за его доброе произволение ко спасению, за его принуждение себя к молитве, и по мере принуждений, бывает успех в молитве со вниманием и вообще в спасительном. Сие делание великое, оно являет совершением слов Христа: «Кто не родится свыше, тот не может быти Его учеником», т.е. оно является перерождение всего человека благодатию. Человек должен ни в коем случае не оставлять молитву, зная то диавол всемерно боится внимательной молитвы – умного делания, т.к. оно пред умом откроет все хитрости диавола, действующего тайно в сердце. Человек держится молитвы и имя Христова не отпускает от себя, больше, и больше бывает с Ним, и находит, что без сего жити невозможно, т.к. помыслы, всегда бы овладевая умом, уводили его в свое страстное. Гордитися человеку нечем: что является успехом в нем, то устраивает благодать, и оно не духовное совершение, а лишь очищение ума от помрачения, а души от страстей и научение брани; но человек не понимая, стремится всегда к возношению себя, не считаясь с тем, что ум обнимается тьмою неведения. Так и ты, брат или сестра, все это приими во внимание, приступай к сему священному, могущему освятити и просветити человека деланию, начен от его начала и определи делати молитвы делание, во всю твою жизнь, хотя бы тебе будет казаться трудно труден путь подвижничества, но сладок рай, и прекрасен Жених душе Христос Господь - Истина, - а путь и делание молитвы за Ним и к Нему Всесвятейшему Невесто-водителю душ во яже Божественная. Запомни брат или сестра, что во встречающихся искушениях, как великими они будут, и сколько ужасными могут казаться, не отчаявайся, а в случаи сможешь, что и не унывай, а вместо уныния и другого могущаго печалити душу всегда [стр.18] внимай читаемой молитве. Молитва именуется - «жезл» опершись и опираясь па таковой, человек не разбивается, а когда уклонится: в помыслы или желаниях, снах, или в чем обыденном, окружающем человека, но вспомянув о молитве, берется за молитву и умиротворяется в себе, бывает примирен с благодатию и вновь совершает шествие в предняя. Св.о.о. молитву, включая и Иисусову, называют: «Матерью добродетелей», следовательно – сколько в успехе она, столько в успехе и другие добродетели. Молитвою и молитва, подобно матери питающей детей, питает все добродетели, а по сему-то: делание молитвы является целой спасительной жизнью, доводящей ум и душу до разума сущих Божия премудростию. Когда молитва приемлет действие Духом Святым, тогда и все добродетели бывают движимы Духом Святым, чему научитися да потрудимся. Делая молитву, человек по мере делания памятует о Боге, памятование о Боге является свидетельством любви к Богу. Делая молитву человек всегда кается во грехах своих, сознавая себя грешником; делая молитву, человек борется со злобою именем Божиим, а не своею ничтожною силою, доказывая свою немощь и прославляя Божия могущества. Молитва открывает человеку его духовное око ума, показует человеку согрешения его, воспринятое им в сердце, и показует немощи, дабы человеку смирятися.
Человек познает немощь свою, и безсилие свое в борьбе со злобою, усерднее умом держится молитвы, и предается в волю Божию, и вновь и вновь, молитвенными воззваниями призывает Бога, на отмщения соперника его диавола, человек памятует о смерти, т.к. борьба со грехом неразлучна с памятованием смерти, «смерть есть грех», а от греха человек памятию переходит к смерти пологающей тело во гроб. Молитвою человек научается мужеству, видя, что молитва побеждает грех.
И великодушно в перенесении скорбей научит она, вразумив и уяснив, что скорбь и искушения, являются причиной знаний и спасения. И всякая другая добродетель спеется с молитвою даже включая и любовь. Св.о.о. делатели сего великаго делания, созерцатели истинныя, тайн Божиих, со утверждением прорекли о молитве: «Жезл» и добавили: «Кто [стр.19] обопрется на жезл-молитву, тот не упадет, а если и упадет, не разобьется, встанет и дальше ей пойдет».
Так святые все засвидетельствовали о сем, ибо сатана ищет всячески привести душу в смущение, а человек умом внимая молитве, остается спокоен, т.к. внимая молитве, он совершает победу и успех; в своих трудах, мирствует идет дальше, двигаясь молитвою в молитве, что и моей бедности, при всевозможно моей немощи и неразумии испытати на себе пришлось множае многаю.

 

О МОЛИТВЕ СЛОВЕСНОЙ

Начиная делание молитвы Иисусовы, человек приступает к сему подобно как и ко всякой другой молитве к ея началу, т.е. делать молитву начинает от слова, труждаясь над молитвою словесною. «Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». Так взывает человек к Богу, или по несколько раз в правиле утреннем и вечернем, или просто всегда, везде во всяком положении, и на всяком месте, смотря как укажет отец духовный, если же нет отца, то можно везде и всегда бывати с молитвою. В правило можно прибавляти сот пять к читаемому по молитвеннику, и утром и вечером после читаемого правила, и по возможности со вниманием делая так: пред правилом вообще класть 33 поклона земляных, а когда будешь читать молитву Иисусову, то после каждой сотни класть по 3 поклона земляных, а после каждого десятка один поясной; по окончании же всего правила, снова 33 поклона земляных. Когда силы слабые можно поклонов не класть, или заменять поясными, или перекреститься и внимая молитве, без смущения продолжать молитву. Пред праздниками и в праздники можно земляные поклоны заменять поясными.
Когда же будет потребность - желание к пятистам прибавить еще сотню, две, три, четыре, пять, можно прибавлять, а из читанного по книге уменьшать, тогда ты можешь читати по [стр.20] тысячи и утром и вечером, а когда и еще больше потребуется нужда в молитве Иисусовой, тогда прибавляй, а из читанного по книге убавляй. В случае же и усиленное желание и внутренняя потребность явятся на чтение молитвы Иисусовой, и в утреннем, и с вечернем правиле, - не перебивай сего; от правила читаемого по молитвеннику можеши оставити во всегдашнее, молитвы утрения и вечерния, и все остальное во время оставити, дабы усовершался навык в молитве Иисусовой начинающей собирати ум и увлекати его в молитвенное чувство. Между правилами всяко заботися быти с молитвою Иисусовою, для сего всяко приспосабливаясь, изыскивая возможности, дабы немногословить, но благоустрояя все свои внешняя дела и жизнь. Дело сие не трудно: что легче, как читать, повторяя одни и те же слова коротенькой молитвы? - но на деле, оно бывает не так - то легко хотя бы и не всем одинаково. Память отвыкшая помнить о Боге, вместо присутствия пред Бога, время проводившая в вещах чувственных, увлекается их разнообразием, входящим чрез все пять внешних чувств: зрение, слух, обоняние, вкус и осязание. Ум следует за памятью подобно рабу, т.к. все то во внутреннем человеке, что должно быти под управлением ума, включая и пять внешних чувств, все возгосподствовали над умом, посему-то упомянутые внешние чувства соделались проводниками того, что впечатлялось в памяти и впечатлением увлекающим и содержащим в своей власти и ум и сердце, драгоценнейшие сути человеческого существа, каковые Богом определены во свое Богу жилище. Когда же человек сходит умом и сердцем во впечатления чрез чувства, тогда ум и душа начинают жити жизнию нижеестественною страстною, и вместо гос-подствования ума, над умом господствуют впечатления, и ум вместо жити своею свободою, которою имеет от Бога, в великий дар, вместе с душею, влачит крайнейшее подневолье и рабство своим похотям, приведя в полное расстойство своего вннутренняго человека. Чувства не привыкшие к бодрствованию и соучаствовати вниманию молитвы, бывают увлекаемы всем тем, что может доходить до чувства. Трезвость, сей духовный пост, и при всяком желании человека, в это время внутренняго безпорядка, [стр.21] не сильно обуздати ни чувств, ни памяти, ни чего из того, что в человеке пришло в непорядочность и разстройство от безвнимательной к себе и безтрезвой к чувствам, на внешнее, жизни. По сему-то человек от первого начала начинает вести борьбу со всем строем его до селе бывшаго жительства, дабы благодатию переродитися, свыше избавившись от неестественнаго человека. Читает человек молитву и развлекается, снова читает и увлекается, и вновь вспоминает о молитве и читает вновь и вновь утрачивает молитву, увлекаясь и от раньше впечатлившагося в памяти, и от новых впечатлений воспринимаемые памятью чрез чувства от вне. Воспринятое раньше возстает из сердца воспроизводясь памятию, чрез помыслы воспоминанием, а ко всему сему, не замедляет подоспевать диавол со своим, чем-либо человеком до селе не знаемым и не виденным, по причине его безвнимательной жизни хотя бы оно, в человеке до селе действовало. Но как скоро человек определил себя на внимательность и приступил хотя бы ея началу, она сейчас же обнаруживает человеку то, что в нем делается, и по мере внимательности, по мере молитвеннаго делания ума, человек начинает чувства держать в большей неразвлеченности, и больше и больше усматривает чрез помыслы изходящую из сердца злобу, что является нужным и в это время молитвы, плодом молитвы, т.к. обнажаются вниманием в сердце,(помыслы – ред.) как сказали - увлекают ум во свояси от молитвы, но от этого приходить в бездействие не следует. Сколько будет увлекаемо внимание помыслами и как слабо будет умное делание молитвы, человек от этого молитву оставлять не должен: наоборот: больше и больше следует ревновати, дабы очищати сердце от гноя греховнаго. Сколько бы много ум будет забывать молитву, вспоминай и снова делай и делай. Но мере принуждения себя к молитве, Господь забвение твое будет уменьшать, а внимание будет, хотя бы и очень медленно, но усиливаться, больше времени оставаясь при молитве, подвигая ум человека к деланию Ангельскому, на вкушение ему пищи свойственныя уму молитвы. Всегдашнее делание молитвы, т.е. днем, ночью, вечером, утром, дома у себя и в отсутствии, в пути и за делом, стоя, ходя, лежа, сидя, [стр.22] в правиле утром и в вечером и кроме правила, всегда вот почему: как страсть так и добродетель в человеке искореняются и бывают или добродетелью, или страстью от навыка привычки, т.е. человек несколько раз повторяет одно и то же доброе дело, усваивает в нем навык, так что потом это доброе дело он делает без принуждения, а то привычке, нечто естественно; тоже бывает и со грехом: повторяемый один и тот же много раз, образует страсть, а страсть пришедше в силу, потом и не хотящу бы человеку грешити грехами страстей в нем обитающих, увлекается, грешит по привычке, принуждаемый страстию в подобии естества. По подобию описанного о молитве следует разуметь также, т.к. и молитва Иисусова, особенно в ея начале нуждается в навыке, а для сего человеку нужно всегда бывати с молитвою, и с желанием и с самопринуждением во время радости и в скорбях, но всяко нудитися делати. По мере того сколько человек будет заботиться и себя принуждать к молитве, благодатию Божией, умом устраивается навык в молитве действующей, так что молитва укрепляется навыком и укрепляет ум на предстоящее делание молитвы. Из этого видно, что молитва будет добродетельна, как и все другие добродетели, нуждается в навыке произношения, делания ея. Навык делания молитвы, стяжевается всегдашним деланием молитвы или выразится; навык зависит от количества. Следовательно - словесная молитва нуждается в количестве - множестве. Возможно большее число раз, следует прочитывать молитву в течение суток; не сразу, но в последующие дни будет увеличиваться, зависимо от внимания и усердия молящегося ума.
В период делания словесной молитвы диавол, плоть и мир действуют увлекая ум от молитвы из внутрь; чрез порождение из сердца всевозможно-разнородных помыслов и чрез желания раздражительно-похотныя, а от внешности: воспринимаемым, бывающем в самом грубейшем образе, в соответствии грубости омраченного страстями ума. Грубость диавольских коварств бывает настолько нагла, нахальна, что только что приступивший человек к деланию, хотя бы еще словесныя молитвы и он не опытный обнаруживает их умом своим и усматривает в них [стр.23] таящуюся мерзость и противу всего умно-зримого зла борется молитвою, внимая ей и отгоняя зло прочь. Так и здесь полагается начало борьбы со злом-грехом молитвою, а не собственной силой, т.к. своими силами с диаволом и грехом бороться невозможно, безуспешно, бесцельно. Внешняя жизнь человека, во время делания молитвы Иисусовы словесной, должна проходить так, в каких бы обстоятельствах находился делатель молитвы: какую должность он будет занимать, какое бы он проходил послушания, какое стечение дел будет его окружать, сложное или простое, - во всяком своем положении он должен стараться быть уединеннее, меньше говорить, храня уста и облекая их в малоглаголание, т.к. молчащими устами молитва творится больше и удобнее. Следует всегда знать и помнить, что Бог смотрит на его делание и что оно неотложно, так и есть. Обиды и оскорбление нужно терпеливо переносить и прощать, а бывшу оскорблену, не злопамятствовати. Время от времени из глубины сердечныя воздыхати со словами мытаря: «Боже милостлив буди мне грешному!» и к Матери Божией по временам делати обращение в словах: «Мати Божия! не остави мене грешнаго!» и к Ангелу Хранителю наподобие, молитву же Иисусову непрестанно делати и делати. Книги нужно читати душеполезные в свободное от трудов, от послушания время, или просто утомившись уму в напряжениях молитвословия. Хорошо читати: «Жития Святых» и подвижников благочестия, спасающихся в последние времена, Св. Евангелия, Деяния, Послания св. Ап. Великих же книг, в которых говорится о жизни истинно-созерцательной, касаться в это время не безбедно, лучше их до времени не читати, т.к. чтение их в неискусившемся еще уме может рождати непосильные скорби от которых ум ослабевает, и не только не может исправляти исполняя написанное в них, а и того, что по его силам, делается неспособным исполняти, сильно смущается, бывает в смятении, прилагает скорби к скорбям по своему неразумию и даже унывает, удаляя себя от присутствия благодати Божией. Книг не содержащих в себе вопроса, побуждающего к исправлению нравственности, т.е. с содержанием не религиозным, читать не следует на время, имея всецело заботу о [стр.24] нравоисправлении, помощию в молитве действующей благодати. Сон должен быть 6-7 часов, в случае обладаешь силами и здоровьем, а при болезненности и вообще слабости можно до 8 часов в сутки, так поступая до времени, когда сама молитва узаконит тебе продолжительность сна и сколько она позволит столько и успокоишься. Указанный продолжительный отдых 6 - 7 - 8 час. нужен вот почему: Молитва Иисусова требует от молящегося напряженной деятельности ума, а ум напряженно действовати может лишь тогда, когда подкрепляется отдыхом; а когда ум не имеет соответствующего отдыха, тогда он внимательно молится бывает безсилен. Питаться следует всегда с воздержанием, т.е. когда кушаешь, выходи из-за стола чувствуя что немножко не доел, не сыт, так же пить, и приучати тако себе к воздержанию в пище. Хмельного и вообще разгорячающаго похоть, блудную страсть, не употреблять, содержащего много жиров вкушай немного, дабы не огорчать себя усиленно и блудным похотениям и испарением желудка на ум, располагая к сонливости и бездеятельности.
Пищу вкушай больше постную и удобоваримую желудком, благодаря Бога за Его милость и твердо веруя, что питательность содержащаяся в постной пище, вполне достаточна к потреблению твоего организма, на поддержание жизни и делания молитвы.
Приготовление пищи имей простое, избегая изысканности. Образ жизни и сложность твоих дел, всяко и отовсюду нужно упростити дабы не имелось поводов от излишних забот о внешнем, к отвлечению и расширению ума, помня, что человек на земле живет подобно гостю, или страннику, переночевали и в вечность поспешай, где нужно дать ответ за Прожитую жизнь на земле. Земным хотя бы и много увлекающим не увлекайся, земля есть место не жизни, а лишь подготовление к жизни вечности. Зело усвой и то, что человеку на земле определенно скорбети, а не радоватися: «В мире скорбни будете».
Приучай себя довольствоватися необходимым без всяких излишков, излишки отнимают часть времени, на заботы о [стр.25] нем, даденого на снискание пользы душевной и на заботы прославить Бога. Держись всегда и везде только спасительного, для сего Творец нас вселил на земле сей в печалях; места в которых не избежишь развлечений, всяко не посещай, уклонися, и не помышляй о них, за исключением неотложностей, скоро удаляясь из них, зная что твоя забота о Господе деланием молитвенном близит тебя к предстоящей молитве, а не заботящемуся тебе о молитве ты остаешься на месте, с которого начинаешь отступати в задняя. Везде и всегда (никогда) не давай свободы своим желаниям, они губят душу и помрачают ум, а по сколько будешь стесняти свои желания по сколько будешь ради Бога уединятися, и безмолвствовати для Господа, по стольку будешь с Господом, а Господь с тобою, а небрежение о молитве удаляет от Господа. Люби Бога всегда, а любовь к Богу свидетельствуй отсечением своей воли, а исполнением воли Божией и все сие ради Господа.
Богу угодно, когда ум наш бывает занят непрестанною молитвою, так об этом и всемерно попекися. Общественных увеселий обедов и подобного уклоняйся, дорожи всяким мгновением времени, тебе даденном на спасение в просвещении ума, зная что по смерти такого спасительного времени получить не возможно. Без общественных обедов ты можешь обойтися, а вреда от них избежать тебе трудно, так и не посещай их.
Вообще всего того, что тебя отводит от твоего уединения, постарайся уклонитися, а в замену все свое желание употребляй на молитвенную беседу с Господом, внимая молитве. Успехов в твоем молитвенном труде не усматривай, потому что в словесной молитве при всем твоем желании - жить ради Бога, ты живешь страстями, т.к. человек живет сердцем, а в сердце страсти - греховныя привычки, каковые в это время лишь обезсиливаются. Видения или откровения, или дарования, в каком бы виде тебе представлялись, и как бы священны и благодатны тебе казались, от всего сего уклоняйся, ни к чему своего ума не прилагай, а внимай лишь тобою читаемой молитве, считая себя недостойным всяких даров, как собственно и является на самом деле. Ты не даров искать начал [стр.26] молитвою, нет, а самой молитвы, и преданности в волю Божию, а сие бывает даваемо Богом не даров и откровений и видений желающим гордецам, а зрящим себя недостойными не только дарований, но и самыя сия, полныя скорбей жизни: они видят свою греховность, а мера сознания своея греховности является мер(к)ой очищения сердца от греха, что в делании умной молитвы - покаяния является ценным: «Ей Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего», так молился св. Ефрем Сирин, а не дарований искал и еще: «зрящий свои грехи выше видевшиго Ангела» у первого открывается око духовное, а последний увидал чувственно.
Все описанное нужным при словесной молитве, сразу не возможно иметь, но нужно себя приучати к указанному, оно в одно время бывает в слабых формах, в другое нужно все неопустительно, со всей строгостью, а в случае (если – ред.) не увидишь в себе сказанного, дела не оставляй, а лучше приступи и делай молитву, возстанавливая недостающее, и другое, о чем знаешь твердо, что оно душе полезно, делай: но указанным советом не гнушайся т.к. оно свидетельствовано опытом св.о.о. и бедность человека писавшего, касалась сего, и (это) яви(лось) на пользу инем(иным – ред.). Читать молитву, как сказали нужно везде и всегда. Когда находишься в своей комнате один, и находишь себя удобным читать шепотом, а когда бываешь вне кельи и не желаешь чтобы кто слышал, читай шепотом слышанным лишь себе самому, т.е. про себя, а в случае чтения молитвы про себя будет приемлемо и когда бываешь один в келье, то делай так же, что тайнее, то лучше для тебя, т.к. ты делаешь научение тайное сердца человека и приучившись так будешь иметь возможность и среди общества людей заниматься молитвою, внимать слова в тайне Бога Великаго и делая свое спасение. Когда же бываешь исключительно в православном Храме Божием, можно ум занимати и в продолжении всех служб молитвою Иисусовою, а во время литургии -обедни, особенно на великом входе, когда все молящиеся усерднее испрашивая каждый по своим потребностям нужное, и ты делай также, или как сумеешь проси у Бога прощения своих грехов, а в случае молитва сделалась привычкой и в это время [стр.27] обедни читается читай ее, она содержит воззвания к Богу, покаяния с ходатайством прощения грехов, что и является необходимейшей сутью наших молитв и подвигов и во всякия священные минуты молений.
Если же во время служб в церкви, а особенно во время литургии сумеешь быть в большей нерасхищенности помыслами, делай как сможешь, но молитвою Иисусовою пренебрегать и во время службы не советую, т.к. ею стяжевается все добродетели, чистота, премудрость, зрения, прозрения, премудрость неба, преподобия, святыня, разум небесный и другое все великое в каковом она благоданно всесильна, а по сему-то быть со внимательной молитвой и в молитве с благодатию всегда (суть – ред.) безошибочно. Всякую мирскую увеселительность имеется нужда от себя изгнати и комнату-келию свою сотворити чужду увеселений. Когда бывает нужда в себе рассуждати, или с другими говорити, рассуждай говори о смерти, о аде и вообще о участии нераскаянных грешников, а когда бывает зело печально, кроме разсуждения и вспоминаний о аде, которого избегаешь, за терпеливое перенесение печалей на земле, можно воспоминать о рае, и о блаженствах и близостию к Богу, каковые получаются за исполнение и познание св.воли Божией, в терпеливом перенесении того, что встречается, при умном делании молитвы Иисусовы. Скорби встречаются как внутренние так и внешния, встречающиеся на пути спасительной жизни и покаяния следует нести терпеливо, т.к. «Многими скорбями нам подобает внити в Царствие Небесное». Скорби терпеливо переносимые на земле, в вечности нам заменят страдания ада и явятся в подражании Господу образом Креста Христова вселяющего нас в жизнь, т.е. в Бога, на безысходное в Нем, Боге обитание.
Всегда опасаться, значит - всегда скорбеть, - спасительно; без скорбей нет спасения. Как нет, для последователя Христова на земле счастья: «В мире скорбни будете»... Последователи Христа на земле всю жизнь проводили (и) проводят в скорбях: скорбь их всегдашний спутник и тиран, но учитель, научающий их мудрости истиной небесной Божией. Таков путь Креста Христова, каменист и отовсюду терния, но он же дарует человеку [стр.28] истинное познание самого себя, и истинное познание Бога и всего истиннаго, истинно устроив из человека философа истиннаго небеснаго: Богослова изрядна к не только истинным ведением одаряет человека, а и разум сущих дарует ему, разум сие солнце духовное, светящее везде всюдно и всяко и на всегда, хотя бы человек, во внешних науках, ни сколько ни искусен, - прост сущь. Дела всяко нужно делать честно, без лицемерия на отдельных лиц, да бы совесть не укоряла, а была чиста, а чрез сие человек научается и привыкает любить всех людей и во всех видит своего ближняго, больного и расслабленного, коему прощает все обиды и оскорбления им учиненныя, а судя во внешности и своих недоброжелателей, видит благодетелями и может престати имети враги на земле от среды человек, любя всех их, со свидетельством смиряя всяко свою свободу, а себя всяко укоряя. Так установившись следует проходить делание молитвы доколе соделается оно привычным для слова.
Временем это делание не определяется и не у всех бывает одинаково, юные при старании воспринимают быстрее, а пожилыми медленнее, т.к. память пожилых, в большей мере объята чувственностью, нежели у юных, а совсем не успевают лишь те, кто не хочет трудиться о своем спасении. Помыслов во время молитвы словесныя бывает безчисленное множество; рождаются они из сердца и почти все диаволом, при представлении страстей, ум уже внимая молитве, разбивает их о камень Сладчайшего имени Господа Христа. Бывают помыслы и безотвязные, томящие человека не хотящего их, день, два и больше: таковые необходимо исповедовати твоему старцу или старице, или на конец в случае (когда – ред.) нет старца, то повергаться пред Бога, прося Его сотворити отмщение сопернику твоему диаволу, сказанное же тебе старцем, исполняти в точности и помысел обнаруженный и объявленный при свидетеле старце или Богу, удалится, лишь ты старец, бывай в истине выше всех искушений ученика твоего, не обуреваясь помыслами во образе и форме учениковой.
В случае нет кому поведати помыслы, делая молитву, определи себя не соглашаться с помыслом во всю жизнь твою и [стр.29] не унывая борись. Господь видя стремление твое, к добру, и твою со злобою борьбу, Сам поможет тебе, запретив помыслу, или не отнимая брани подаст терпение, а делает сие Бог потому, что бы ты мог за борьбу и терпение твое, соделати в спасительном прибыток, нанести в свое время диаволу глубокую рану во главу. Исповедатися и причащатися нужно во все посты, хотя бы по разу, а при возможности чаще можно, но очень часто посоветовать не следует потому, что нужно достойно приготовляться.
При не возможности, хотя бы раз в год, а в случае и сего не возможно, то возложив все упование на Господа, бывай с молитвою и Господь видя твое доброе произволение, примет желание как самое причастие, успех в молитве не уменьшится, спасешься.
С деланием молитвы, приобретается памятование о Боге, зрение своей греховности, и неусматривание праведности, свое немоществование, а не сильность. Не считать себя достойным чего-либо особенного, будучи во грехах, каковые и видишь в себе, проявляемые чрез помыслы, или желания греховныя.
Грешник посещения Божия достоин не бывает, и ты себя достойным не считай. В виду сказанного, все случающееся с тобою, или в тебе, или вокруг тебя, кроме молитвы как-то: свет каковой бы не был, теплоту в себе, лица святых, или что подобное, не принимай, т.к. бывающее в таковых, или иных ведомостях, кроме молитвы и внимания ей, бывает от диавола. Благодать человеку делателю молитвы, присутствует в молитве, очищая ум от помрачения, а душу от страстей, что и являет ценность кающемуся, а не что иное. Благодать бывает присуща уму с молитвою лишь тогда, когда ум делает молитву и именем Божиим побеждает помыслы мирно, не смущенно, а другим чем уму гонятися бедственно, прелести не избежати, и плод можно пожати только безплодный в печаль. Бывают иногда помыслы именуемыя естественными, они исходят от ума не желающего грешити, о них распространяться не следует, потому, что они и пользы не делают и без вредны, [стр.30] лучше их уме не рождати и внимати упражняясь в них без полезно. Дело ума - молитве внимати, а помыслы ума - молитва, а всякия другие помыслы следует имети как приходящие странники, не нужные уму: а в случае будет с ними разглагольствовати ум, (то) не избежит от них вреда, они вредоносны.
Безчисленное множество помыслов страшиться нет никаких надобностей, они все проходят без успеха, аще токмо ум окажется делающим молитву, а не внимает помыслам. Ум, когда бывает с именем Божиим, поборати ничто не сильно. В период делания сия словесныя молитвы, особой мудрости и знания от человека не требуется: нужно только лишь старания, успех будет несомненен, искушения же трудно познаваемые тоже и не бывают, главное диавол борет помыслами, а от внешнего мира нужно удалятися. В словесной молитве упражняться может всякий и каждый, лишь ничего не принимай, а молитву читай и ей внимай. Период продолжительности молитвы словесной зависит от усердного в делании ея прилежания, и от меры огрубения сердечного (какое было – ред.) до молитвенного труда. Человек упражняясь в молитве Иисусовой именуемой словесной, помощию благодати Божией получает в ней навык, со свидетельством (что удостоверяется вот чем – ред.): когда человек чем-то другим отвлечется от молитвы, и кончив дела не вспоминает молитву, язык сам начинает подобно естественно вращатися, выговаривая слова молитвы, и в это время ум вниманием переходит на молитву и начинает молится словесною молитвою.

О МОЛИТВЕ УМНО-ДЕЯТЕЛЬНОЙ

Умная молитва, умною называется потому, что читается мыслию, а мысленныя слова являются естеством ума, а от сего умная. Деятельная сие молитва именуется потому что действуется умом до всецелой преданности в волю Божию, а не самодвижно - Духом Святым устроившемуся человеку в делании молитвы словесной, как сказали выше, ум [стр.31] начинает по выражению св.о.о. теплее - усерднее, прислушиваться к словам языком читаемыя молитвы, преслушиваясь же возлюбляет се больше бывшаго любления ея, и начинает сам погружатися в нее т.е. вместо увлечения исходящими из сердца помыслами, или вращатися в помыслах им самим рождаемых, ум начинает творити - читати молитву. От селе мысленное слова ума, рождаемое в тайнике ума существа человеческаго, приемлет мыслию творити молитву - молитва от селе у ревнующих бывает мыслею ума. Имеются лица, у которых и до делания молитвы Иисусовой, бывает развито мышление, - таковые могут молитву Иисусову и в начале читати не вращая языка, а с начала читати мыслию. Сия молитва творимая - говоримая - читаемая - произносимая самою мыслию именутеся «Молитва-умная», читаемая умом, а не языком: от селе молитва творится мыслию умом.
Всякая другая мысль - помысел предстающий пред умом. Ум делается яснее, помыслы хотя бы бывают близь его и в нем, но они не его, он – ум, удобнее понимает их, а ненавидя их, не внимает им, смотрит, но не как на свою, а как на чужую; ума же возревновавшего о спасении, мыслию является молитва.
Ум вращая молитву мыслию, на всякий помысел может смотреть с большей ясностью и определяет его - помыслом от диавола, - враждебным, пришлым, т.к. его естественное слово мысли, он определенно заключил в словах молитвы, каковых и держится вниманием. Ему удобнее бывает держатися вниманием молитвы, исходящия из его собственнаго существа, и сила ума молитвою во благодати молитвенной, приходит в большую (степень – ред.) на поражение всею бывающего от диавола.
Ум молясь со вниманием своею им рождаемой мыслию, своим естеством, делается тоньше нежели до селе, когда он лишь прислушивался к словам молитвы, выговариваемую языком. От селе человек начинает следовати за Ангелами устроив свой ум, в сути – дух, питатися и делати молитвою и(м) молитву, т.е. то что составляет всегдашнюю пищу и всегдашнее делание Ангелов святых.
От селе такового человека, без смущения можно облекати в [стр.32] Ангельский образ, в мантию, бывая свидетелем его обещаний Богу, даваемых добровольно при постриге власов. Сей уже есть подражатель Ангелов. Постриг совершаемый без умнаго делания молитвы сомнителен, а по сему-то наших времен монашество пришло в упадок, и умное делание зело редце видим. Настоятели и настоятельницы сами, за исключением некоторых, не имеют и не имели сего Ангельского, умнаго делания молитвы, хотя бы внешне то и облеклись в одежды Ангельского образа, нося его во осуждении себе, конечно: и представляемые ими к постригу ничем соответственным Ангельскому образу не отличались, так и наполнялись наши монастыри монашеством, которое увлекалось знаниями научными и отличались от общества одеждою, а не внутренним устройством человека, делающего делание непрестанной молитвы. Ангельское, а что хуже то, проявление умнаго делания в некоторых, многими из них признавалось неправостию и прелестию т.к. они достоинство монашества полагали лишь во внешнем обиходе монастырской жизни. Богу нужно наше сердце, мы должны очищати внутренняя скляницы, и внешняя, тогда будет чисто. Богу нужно наше духовное, ум и душа, а не тело, которое мы облекаем одеждами, одежды являют совершение и определение ума с душею, что ценно. Навыкнувший в делании умныя молитвы, сим деланием свидетельствуется в милости к Нему Божией, что Бог покаяние его принимает, и ожидает больших плодов молитвою покаяние (плодов от молитвы покаяния? Или – плодов покаяния от молитвы? – ред.), и что оно являет извещение о том, что он трудясь в делании молитвы над очищением своего сердца благодатию, может получить полное прощение, сокрушив и изгнав из сердца все страсти.
Молитва умная есть, ни что иное как «Милость Божия», и Божия благодать молитвенная, своею молитвенною теплотою, т.е. самою молитвою, согревающая ум человека и пленяющая его в свое ей делание. Поимевый милостию Божией умную молитву, да не отчаивается своего спасения, нет, а и наимножайше, да приемлет веру во умоление Бога от грехов своих, и с большею ревностию, да приступит умною молитвою поражати диавола в помыслах действующаго из [стр.33] сердца уже не в грубейших формах, а в грубых и тонких. Тонкие формы искушений раснознавати труднее: но ум приявый благодатию молитву умную, от благодати приемлет и очищение естественное тонким формам искушений, каковыми в это время искушает диавол, дабы уводити ум в плен от молитвы, искушениями. Ум до умного делания молитвы не замечающий в сердце действующих тонких искушений, от селе и их замечает и посекает мечем молитвы, умноделаемыя, внимая лишь ей, другое же все обнаруживамое гоня прочь.
Всякий раз, когда диавольский помысел, появляющийся всегда с большей тонкостью нежели прошлые помыслы, бывает умом усмотрен и отогнан, заставляет диавола изобретать (новые – ред.), дабы улавливати ум молящегося во своя си, но ум всякий раз не внимающий помыслам, а внимающий молитве, благодатию приемлет большую тонкость, каковою имеет возможность замечать хотя с принуждениями, и больше тонкие хитрости диавола. То же следует знать и о внимании - оно со всяким разом отгнания диавольского помысла и стояния при молитве, делается сильнее, что дает возможность уму, внимающему молитве, обнаруживать и в это время диавольскую хитрость – искушения.
Таковой порядок борьбы, т.е. диавол всякое искушение, или следующий помысел будучи до селе отгоняем, презираем, представляет уму в большей тонкости: но ум, устоявший вниманием в молитве и тем являющий презрение к диаволу, а любовь к Богу, в прошлых искушениях от диавола он устоял победителем, а от сего усилилось внимание и увеличилась тонкость ума: и на этот и последующие искушения бывает способен и силен, не отвлекаться умом внимающим молитве от молитвы и тем побеждает диавола в помыслах и искушениях вообще, каковые бывают равными помыслам.
Тако борьба проходит не долго, хотя бы, и не определенно, но и не кратко, ум делаяй и внимаяй лишь молитве, бывает способен побеждать всякую в это время попускаемою благодатию во искушениях диавольскую хитрость. Диавол не редко подходит с помыслами кажущимися добрыми, и лишь для того, [стр.34] чтобы ум увлекся от молитвы, каковая диаволу противнее всего другого. Диавол делает возможность разсуждати уму в делах Богословия, или открывает нечто подобно тайн, или человеку делает подобие дарований великих, и другое подобное, в желании отвлечь ум от молитвы которою обнажается в точной и всесторонней постепенности его хитрости и коварства для человека, с молитвою поджигаемыя, и делает нечто доброе человеку ложно мечтательно. Ум, внимающий молитве, и взывающий всегда-непрестанно в молитве действии и заботящийся лишь о предстоянии молитвенном к Богу, испрашивая прощение своих грехов, минует и упомянутые и им подобные искушения сатаны, т.к. таковый ум положив Бога в свое спасение, и будучи грешен, считает себя недостойна особых благодатей, разве молитвы, ни чего не приемлет, а держится лишь исключительно и исключительно внимаемой, или совершаемой молитве умно. Возмечтавший ум о дарованиях, или пустившийся в богословие или в разсуждения различати духи или вступающий в собеседование с духами, или принимающий откровение духов, или нечто диавольски прозорливствуяй и другое много подобное, таковый снедает плод горький, сей оставил Бога, а с Богом - собеседование молитвою, уклонился к сатане, вступив, диаволу помогающу и искушающу, и (в? – ред.) им, никогда истинно не разгаданное; прельщается таковый горце-велико, а что хуже, то он советов принимать ни от кого не принимает, оставаясь в своем злоумии.
Человеку нет ничего высшаго, как умною молитвою беседовати: всегда с вездесущим Богом, предстояти Богу умно, и умоляти Его о своих грехах, а как сказали выше, молитва именуется «Мать добродетелей», с молитвою и другие добродетели приемлют совершение, также и дары прозрения, без молитвы же не едина из сих человеком, не воспреемлется, но и следует лишь молитву читать и молитве внимать, а все великое и таинственное Бог сам усовершит когда оно будет потребно, после того когда будет очищено сердце полностью от страстей, и когда воля Божия будет совершатся всецело.
Молитва, и молитва, и молитва лишь одна благодати молитвенной в ней содействующей, может, внимающего ей во [стр.35] всех искушениях, проводити безбедно, ибо в ней и через нее действует Сам Господь, не попуская уму увлечься в диавольские тонкие искушения, а все что кроме молитвы, хотя бы оно может казаться спасительным, добрым, бывает недостаточным на победу над диаволом, т.к. матерь доброделания - «Молитва», а без нея и другое силы прияти не может.
Умная молитва, по подобию словесной, в ея начале, имеет нужду в количестве – множестве, количество нужно дабы ум окреп в делании сия умныя молитвы неизменно предаваясь в волю Божию, и ум пришел бы в свой умовой, мыслию молитвы, навык. Навык умныя молитвы познается так: проснувшись ночью, ум первою мыслию двигает молитву; после всякого дела отвлекающаго ум от молитвы молитва сама начинает в мыслях читаться и к молитве всегда склоняется внимание: во время обеда, молитва не оставляется, а в чем-то маловажном, ум слушает, на столько (, на?)сколько слушает помыслы, не переставая делать молитву и внимати ей.
В период делания молитвы умной, искушения бывают от диавола большей тонкости и сложности, и уму самому в них запутаться очень даже можно, но в случае (если – ред.) имеется опытный наставник старец-отец духовный, учитель, тогда об этом разговор принимает конец, обращайся к нему, и он укажет где и как нужно поступать, а при надобности и предупредит искушение, а в случае не имеется такового опытного, то и тогда боязни предаваться не следует, - бывать с молитвою, и лишь молитве внимать, а все случающиеся, кроме молитвы отгонять, невниманием прочь. Бог искушение всякому делателю молитвы, если только он брань с диаволом ведет мечем молитвы, попускает по мере его умных сил, к уразумению искушения и с победой в борьбе над ними по мере тонкости ума, в уразумлении и перенесению хитростей диавола с пользою человеку и диавол большаго сделать человеку ничего не сможет, следовательно: Бог благодатию попускает искушение не выше сил молящегося лишь бы молящийся знал исключительно молитву и был спокоен в молитве делании, благодаря сему, ум нудится видети искушения вниманием обнаруживает [стр.36] их, и никогда не увлекается ими, тогда они все проходят мимо, ибо презрены умом, с пользою уму, т.к. ум всякий раз отгнавший помысел вниманием молитвы, усиливает внимание и приобретает большую тонкость. Дело ума молитву читать, молитве внимать и всецелой преданности в волю Божию, ни останавливаясь вниманием кроме молитвы, ни над чем.
Ум не должен принимати, ни светы всякие, либо хотя и от иконы, ни голоса хотя бы пели Ангелы, т.к. он предстоит умом Владыке Ангелов и к Нему обращается в молитве: ни принимати даже приходы Ангелов, или святых каковые до полного Очищения ума, и до всецелой исполнения воли Божией не бывают, а бывают лишь мечтания диаволов, каковые человек ни в коем случае ни должен принимать, лишь внимая молитве и предстоя всегда незримо присущему во вездесущии Богу, сему неизменно веруя и что же выше сего? А благодать всегда действует в молитве - благодатное, нужное, своевременно уму, бывает в молитве и молитвою. [стр.37] Быть равным деланию молитвы с предстоянием, безвидно присущему Богу, ничто другое и из благодатных не может, и увлекаться следует только и исключительно только беседою с Богом, молитвенно и с вниманием молитве, а другое все и всякое прочь.
Человек в делании молитвы умной, утончевающемуся уму, зрит умне свою греховность, каковою он видит переполненным свое сердце, и плачет и взывает о помиловании к Богу.
Находящемуся человеку в делании умной молитвы и зрении своея греховности, диавол своими прелестями (его – ред.) боится, т.к. он знает, что будет поражен и потерпит поражение, а подвизающийся получает большой опыт в распознавании искушений диавола, и большее мужество на борьбу с искушениями и распознавание их. Диавол, бываяй поражен благодатию в умной молитве, обезсиливает и искушениями, каковые много обогащают ум молящегося - искусами, ни в коем случае больше не дерзал бы, но будучи побеждаемый благодатию, бывает вынужден проявить пред подвижником и сии свои хитрости, не вредив, а обогатив, знанием брани подвизающагося в молитве и молитвою. 
Благодать Божия все это делает, дабы молящийся знал и таковые искушения диавольские, и яснейше познал бы, сколько сильно имя Сладчайшего Господа и Всемогуща она и в поражениях всего от безсилия диавольского бывающего, и как он всемогуще управляет всем. Всего случающегося с человеком, всего бываемого в искушениях от диавола, всех борений со страстями, всех самопринуждений к деланию добра и внимати молитве, и вообще всего бываемого во время делания молитве умной, описать не возможно, да и не всем бывает одно и тоже, но зависит от ревности молящегося и доброделающего, частью от стечения и сложности дел внешних. Главное же и всем неотложно нужно упомянутое т.е. все что случается кроме молитвы и вниманий ей, не принимай, ни чему ни внимай - гони прочь, нужно бывает дабы вникание усиливалось, ум очищался от помрачения, а душа от страстей, обезсиливая их: при сем бывает сознание своея греховности, то же ум видит свою греховность и оплакивает её. Кроме имени Господа ни пленятися, ни соглашатися ни с чем не следует, а знати всяко и всегда лишь молитву со вниманием ей, а молитва Матерь добродетелей, без добродетелей не бывает.
В каковой степени успевает молитве, в таковой и всё другие добродетели и преданность в волю Божию и исполнение воли Божией. Сознанием своея греховности человек не дает согласия с помыслом о каком то своем достоинстве, а молитвою посекает всякое искушение: да какое дарование, или откровение, или явление окажется больше сего, больше с твердою верою предстояния ума молитвенно пред Бога и памяти имети о Господе Боге и всегдашнее памятование со свидетельством (т.е. подтверждением – ред.): ум зрит в себе и при себе десницу Божию поражающую супостатов молитвою.
Держись памятию твоею Господа, молясь Ему со вниманием, и Он Сам отмщевает-отмстит и поборай-поборет за тебя, т.к. ты вести брань с супостатом безсилен, а устрояти победу - победу Иисус Христом. Ю определил Им Сладчайшим и все победоносным. От человека доброе бывает лишь Его произволение, и не согласие на зло, готовность бороться [стр.38] со злом но только именем Божием. Ты можешь предпринимать что либо против зла и диавола: но оно без Бога не медля и всегда похищается одною из страстей; а успех делает Благодать Божия и незримо для человека.
Благодать приемлет доброе произволение человека к добру, и больше научает надеятися не на себя, а на Бога спасающаго, и научает брани вести Богом, открывает тебе твое бессилие, ничтожество и смиряет тебя, и оно же (бессилие? – ред.) научает предаватися в волю Божию и все свое находити и полагати в едином Боге, и бывает виновна во всех тяжких искушениях, причиною укрывания в Боге и борению Богом в действии молитвенной благодати.
Так деятельность человека, от доброго произвола бываемая, если не в деле деяния, то в чем-то другом, но обязательно благодатию устрояется к успеху большему, как была цель свободного произволения. Видя о себе благодати попечение, человек благодаря этому, подобно естественно предается в волю Божию, т.е. действовати действует, не только начало молитвы Иисусовы, в саду Гефсиманском: «аще можно да минет мя чаша сия», прося помилования, а и конец: «но не яко я хочу, а яко Ты», предаваясь в волю Божию в волю Отца Небесного, возгораясь большею любовью к Нему, и ревнуя много по слове Его, и выходит на большия подвиги и борения с новыми искушениями и опасностями от диавола.
Бывшу человеку научену, что всякое борение вражеское за него поборает Бог, а от человека требуется лишь со вниманием творимая молитва, и себя к молитве большее принуждение, молящийся видит больше и больше необходимость в молитве всяко усерднее вниманием прилепляться ей, ибо разбойники душегубители диаволы, всяко хитры и не опытному сильны: они где доселе и не предполагал и не ожидал нападают, даже и то, что молящийся до селе понимал добрым и имел как доброе, от селе видит переполненным их хитроплетенными сетями и усерднее прилепляется Господеви, дабы защитил его, скрываясь в молитве. Как все страсти из себя образуют цепь, каждая же по отдельности являет звено цепи, [стр.39] так и добродетели, те и другие сцеплены между собой и составляют одну не разрывную цепь, а поэтому бывает так: сделанное одно борение противу страсти, обезсиливает эту страсть, а усиливает противоположную страсть-добродетель, подвигая ее в передняя, а страсть в задняя, добродетель же являясь составной частью цепи - добродетелей, с собою одновременно увлекает и всю цепь добродетелей, а по сему образу и страсти отступающей одной, отступают все страсти по причине их соединения каждой со всеми.
Доброе дело одной из добродетелей - питает усиливает все добродетели, этот же закон и о страстях. Зная выше сказанное можно сказать: страсти очищающемуся уму обезсиливают, истощаются по мере очищения ума, добрыя же чувства, одновременно оживают по мере истощения страстей. Истощение страстей и усиливание добродетелей, делается во весь период делания молитве умной, человек не делаяй молитву, об этом не знает, а если и видит, то видит свои лишь безуспешности и по причине утонченности ума - большее количество греховного исходящаго из сердца до селе действующаго, не скрывающегося за грубостию ума. Благодать Божия совершающая спасение человека, ею сделанное человеку, доброе спасительное, скрывает от человека, дабы человек не остановился на пути, сама же страсти обезсиливает, показывая уму коварства диаволов и страстей, а чувства добродетелей души возстанавливает сама же скрывается от молящегося и от диавола.
Благодать скрывается и наказует, своевременно биет его и попускает уклонятися в малые погрешности и о сем строго требует исправления, дабы он не на себя надеялся, а на Бога спасающаго и научает и вразумляет, и во все время молитвы умныя делает его искуснее во искушениях: дабы ум мог прияти потом самовласти силу, от Бога ему даемую, в дар побеждати диавола, плоть и мир, и всякое и все зло, и возмог бы по подобию Господа будучи сам искушен, во всем т.е. встречался со искушениями и силой Господа боролся со всяким искушением какое он побеждал памятованием молитвенно Господа, мог сам помогать другим, имеющим ум еще [стр.40] неискусный, смущающийся. При делании молитвы умной, всякое лишнее знакомство следует прекратить, а касаться лишь тех людей с которыми бывает связан крайнейшей нуждою и соотношением. Следует быти возможно уединеннее, уста связывать больше строгим, нежели при молитве словесной молчанием: всякое другое правило тобою читаемое по молитвеннику можно лучше заменяти умною молитвою Иисусовой.
Когда бываешь среди людей и читается правило другими по книге, ты можешь занимати ум привычным деланием молитвой умныя. Воздержание необходимо имети во всем и всегда, питатися нужно умеренно, когда выходишь из-за стола чувствовать, что мог бы кушать и еще немного и так всегда, а иначе из желудка будет выделяться испарение и ум располагать ко сну, и омрачая его бдительное око, и всяко отдохнути советуя человеку от отяжелений в желудке. Воздержание во всем неотложно при молитве. В случае молящийся откажется от воздержания в пище, тогда желудок действуемой молитве, будет производити зельную мокроту - подобие отрыжке и желудок должен облегчаться, лучше воздерживаться, приучаясь постепенно к воздержанию.
Уму свойственно быти на свободе ото всего, что приводит его в бездействие и сонливость и не дает должно внимати молитве, им же читаемыя. Нужно строжае бывшаго уклонятися общества, не по презрению к человеку, да не будет сего, а лишь в целях любви к Богу и удобейшаго во внимании совершения молитвы. Печали в заботах о земном множае бывшаго, нужно избегати, довольствуясь яже Бог даде и не скорбя о другом. О земном следует заботиться вообще меньше, т.к. о земном заботятся много лишь те, кто не знает цели земной жизни назначения. Брату, от него бываемая не добрая тебе, все прощай: не воздавая злом за зло, а молясь о нем, и ты виноват пред Богом. Сознавая греховность действуемую в сердце, до отчаяния не доходи, а лишь о содеянном плакати и каятися, воздыхати и сожалети и сокрушати страсти в покаянном в молитве делании, обезсиливая страсти. Дела других не судити, так как и сам грешен без числа, да еще всего находящагося в сердце зла не видел, [стр.41] в сердце целое гнездо создалось из страстей, каковое соделалось самим сердцем в сердце, и о каковом сказано: «сокрушати сердце» и которое явилось источником злых помыслов, «из сердца исходят помышления злая».
Плакати имеется нужда, дабы душа омывалась и слезами когда они имеются, и сердце горько скорбя и сокрушаясь, сердцем греховным утвержденном на корени самости горделивая, а нет слез истекающих из глаз, тогда скорбию сердечной сие восполняти, сокрушая и уменьшая сей скорбию деятельность страстей и не соизволяя им и не исполняя их требования.
Поклоны класти судя по силам и по действии страстия блудныя, т.е. когда имеются силы и здоровье, и страсть действует сильно, тогда нужно класть поклоны не ленитися - больше, а при слабых силах осудив себя довольствоваться числом.
Поблажек телу в его требовании не давати, даже не доверяти ему и тогда, когда оно будет являти свои немощи, а внимати очень мало, иначе от него не отделаться, лучше сего врага своего совсем не слушати, дай ему разумно, необходимое и пусть бывает довольно. Св.о.о. говорят так: тело в спасительной жизни, должно быть в роли гр.глухонемого слуги исполняя все ему указанное.
Святые своим телесам не внимаша, а внимали очень мало, зная что сия храмина душе сопряжена лишь для принесения покаяния (т.е. для осуществления изменения себя – ред., знающие да простят мне пояснение), а не иначе. Суд и цену себе следует поставляти правую, т.е. согласно того, как ум видит сердце свое, переполненное страстьми, зрети себе лишь грешника больше всех человек, это суд о себе правый.
Считати себе следует худороднейша и мрачна, и ниже всех по уму суща. Видети подобает: что все выполняют планы о них Божии, а лишь ты один не исполняешь о тебе воли Божией и тогда грешишь, когда Господь помогает тебе не грешить, ты же и грешишь, грехом услаждаешься. Жити в келии удобнее одному, ее имети следует в простоте, а внутренне ея устрояти в среднем, т.е. ни забот, ни нарадения лишняго да не будет, то же следует знати и о одежде и о обуви и о [стр.43] другом необходимом, а в случае Господь соделает твое житие и беднее среднего, приими от руки Его и бедность с благодарностью, веруя, что Он знает, что и как тебе полезнее, если же крайняя бедность постигнет тебя, и ею не тяготись, зная, что наше богатство Господь и все наше в Господе и мы все променяли, дабы обрести Господа близ сущаго - исполнив назначение земной жизни.
Провести земную жизнь по пусту, очень бедственно, а по сему-то, следует заботиться о том, что бы отправляти покаяния примирясь с Господом. Подостлание ночное постели имей не мягкое, но теплое, а иначе можешь застудиться и сам себе явишься препятствием делати молитву умныя, что для тебя составляет печаль.
Лиц другого пола представляемых памятию в образах диаволом, зри во гроб полагаемых и положенных и тело их разлагаемо представляй, со зловонием, и червями многими, и свое воспомяни безизвестие о смерти; быть может начался последний час твоей жизни на земле, а по сем, за грех ожидает тебя мучение безконечное, конца не имеющаго, - и мечтания страстные скверные исчезнут.
В случаи тебя будут беспокоить привязчивые помыслы дня два, три, один и тот же не отступно беспокоить, и нет близко опытного, которому бы было можно поведать и ты изнемогаешь в борьбе с ними, тогда восстани в келии своей, пред иконы и скажи вслух ухо-слышно, Господу зде сущему, руки имея поднятыми, в верх, о нападающем на тебя помысле, твердо веруя, что Господь уже знает чрез твое Ему исповедание о диавольской козни, (что помысел – ред.) оставит тебя, ибо он будет тогда объявлен и пред Господом, так как он тайна беззакония и тьма и действовати может лишь тайно и во тьме до времени его объявлении: бывше обнаружен, или усмотрен, что в место его присутствия и лукавства проник свет, - он усмотрен, усмотрен, он тогда бежит без оглядки, палимый светом.
Таковое обнаруживание обезсиливает диавола и во время исповедывания помыслов старцу он обнаруженный, да еще [стр.43] при свидетелях, удаляется.
Когда и после такового Богу исповедования борьба не отступит от тебя, емлись усерднее за молитву со вниманием, знай, что Бог хочет тебя терпящего таковую брань, научить большему терпению подготавливая тебя, как отец дитя к большим искушениям, перенесением каковых с терпением, и борением, устрояется дело твоего спасения, им Господь пожелал, чтобы тебе терпящему и после исповедования брань усилити в тебе, начавшимся добродетелем, а сердце страстное сею борьбою обезсиливати, и во всяком случае усматривает Бог полезнейшее тебе, ты же не отчаивайся и сильно не унывай, а внимая молитве, борись с не отвязчивым помыслом, зная что он не твой, а диавольский.
Это тебе может служить некоторым представлением - как диаволы, без отвязчиво, будут мучить грешников в аду действуя в них страсти одна за другою и они не сильны будут, избавится от навязчивости диавольской и не только следует таким помыслом тяготиться, а и благодарить Бога нас на земле наказующего, дабы избавити от мучений в вечности. Так исповедовати Богу помыслы, нужно возможно реже, ведь нужно вести борьбу, а не уклонятися от нея, а лучше внимая молитве, не унывати а бороться и бороться.
Борьбою совершается победа, борьбою мы стяжеваем добродетель и приближаемся к Богу и сплетаем венец славы на главу разума. Бояться таковых и вообще разнородных не приглядных помыслов не надо, т.к. таковые борения, приготовляют человека благодатию, без бедно проходити большие искушения и больше прославляти Бога помогающаго и дающаго терпение подвизающемуся.
Аще имеешь отца: старца руководителя от него ничего не таи: все тайны твоего сердца поведай ему: если он не имеет сана или невысокого звания, ты тем не смущайся, лишь бы он имел разум духовный истинно. Разум есть плод всех и венец за победу, как во время делания ума плотского мудрования, так и в делании ума мудрости истинно-целомудро-духовная бывающая до разума. [стр.44]
Духовника избери по указанию твоего старца и спроси твоего старца, как и что ты должен исповедовати и пред духовником, и что он старец скажет тебе, то и делай не приступая ни одного слова его, он знает лучше тебя, что тебе полезное, лишь ты ничего не таи от старца твоего, а еще лучше, когда он сам в сане духовника.
Если не имеешь отца руководящего тебя в делании молитвы, не говори никому включительно и на исповеди, а лишь повергаясь Господеви твоему, поведая Ему вся тайная, и всю печаль твою в молитве пред Ним излагай: с твердою верою, что Он слышит и смотрит на тебя, и после твоего к Нему в скорбях припадания устраивает тебе полезно, ты же молись и молись внимая молитве, а не ропщи на посылаемые тебе, к твоей пользе искушения.
Святыя все именуются «подвижниками», так как они боролись терпели и побеждали благодатию искушения, каковых у св. было несравненно больше нежели у тебя. Духовника, не имея старца, избери лучше из монашества, но это при возможности, и если он ничего не знает о молитве Иисусовой, а знающий действительность, редкость, то ему лучше и не говори о ней лишь исповедуй грехи твои, тяготящия совесть твою, иначе он, не зная делания молитвы Иисусовой, своими советами, вместо пользы вредит тебе, - опытно знающих делание молитвы Иисусовой, встретить в наши дни трудно.
Аще же будет нужда исповедоватися у священника всякого не отложно православного, ты ему исповедуй грехи тоже, а о делании молитвы не говори ни слова, он сам ничего не знает о своем (о сем? – ред.) священном делании, благодать чрез него простит грехи твои, с успокоением совести, но знай: когда будешь исповедоваться у всякого священника и будешь исповедовати борения страсти блудныя, в таковом случае духовники, не зная жизни аскетической с борьбой со страстями, не редко советуют не разумно, предлагая, оставити делание борьбы, идти в мир и жизнь проводить брачную, руководствуясь словами Апостола «Лучше жениться нежели разжигатися», не понимая того, что Ап. это говорит тем, которые [стр.45] живут одиноко, но борьбу вести не хотят, а распаляются. Избравшим жизнь борьбы со страстями с их позывами совет. оставити борьбу, от духовника всяко отвергни, и такового не разумеющаго духовника, вторично не посещай; сей сам болен больше всякого другого, болезнию душевной: он страстям покорствует, а потому-то и не знает что нужно с ними бороться всю жизнь, как с помыслами, так и с самыми требованиями желаний распаляющих похотную часть души.
Таковых не разумеющих духовников, имех слышати, посему и писах предупреждая беду.
Монахиням приходится исповедываться у своего батюшки, и в случае он окажется таковым советующим идти в мир жить семейно, нужно немедленно открыть игуменье, от которой ничего не должно быть сокрытом, а тем больше, не разумный совет духовника, хотя бы и на исповеди, ибо монахиня соединена своею душею игумении и ответ за гибель души монахини имеет дати игуменья, если только монахиня была в полном у нея послушании. Игуменья же такового их монастырского батюшку-духовника из монастыря должна уволити доложив Архиерею, т.к. он изгоняет в сестрах монастырских, дело подвига со страстями.
Есть и еще один путь жизни покаяния похваляемый св.о.о. путь ими наз. «средний» бывающий между уединением и монастырским общежительным житием.
Сие жительство бывает в двух или трех единомышленных. Сие два или три должны иметь одни мысли, одни желания, в прохождении жизни покаяния и в делании молитвы. Таковых благоразумных, простых, единомышленных, зде времени обрести трудно, аще же таковы и обрящутся, воли своея хотения отсекают один пред другим, а недоумения и сомнения и искушения и где и как нужно поступати?
Устраивают советом общего разсуждения, всегда свои разсуждения, подтверждая указаниями св.о.о. и не иначе, а токмо своими руководителями имеют Бога и св.о.о. шествуя в предняя. Самый безопасный путь жизни, покаяния и молитвы, есть путь жительства со старцем, лишь будь послушан и исполняй [стр.46] сказанное и он всякую опасность предупредит указанием, как нужно поступати. Лишь бы старен был разумеющим жизнь истинно-духовную не заблудно, имел бы веру известную о своем спасении. Не меньше всего другого из важного, в делании молитвы Иисусовы умныя, важным является место стояния ума вниманием, дабы ум стоя вниманием в известном месте, творил молитву внимая ей. На сие св.о.о делатели сего священного делания и трезвеники и опыт свидетельствует так указывая: молитва творимая умом, творится мыслию, мысль же у всякого человека творится там, где орган слова, т.е. в его гортани, вот здесь-то в гортани следует стояти молитве умныя делателю, во все время делания молитвы, а отнюдь не в другом месте. Не следует внимати в голове, чреве, в желудке, ни в похотной части что зело бедственно, но делая молитву умную, всяко держи ум твой вниманием на месте органа слова в гортани, здесь и стой не уклоняясь никуда.
Переходы в сердце творити не напрягайся, сие возможно, лишь в делании молитвы умносердечныя, т.е. когда сердце молится с умом, о сем тамо будет указано, как внимати и где стояти умом, здесь же запомни: с места органа слова вниманием, никуда не уклоняйся и это во все время молитвы именуемыя «Умной». Действо страстей во время делания молитвы, умныя бывает великое и увеличивается, т.к. они бывают волнуемы сатаною, он их имеет в своих руках как оружие, в борьбе с человеком, ум же по причине большаго внимания молитве, приемлет тонкость. Ум уразумевает в сердце, сатаною возстанавливаемое страстей волнение, больше первого: видит таковой нападения, разбойников душегубителей, скорбит и аще молитва оставит его, он живым будет взят в преисподняя ада: усиленно емлется молитвы, внимает ей и укрывается умом в молитве от супостатных и тако Господом в молитве, избегает всех искушений и востаний страстей диаволом содеваемых.
Все важнейшее при делании молитвы умной, здесь описано; не унывай, а делай, вниманием стой как указано кроме молитвы ничего не принимай, ею стой пред Богом и о внимательнейшем пред Богом стоянии заботься, а другое все: как [стр.47] бы оно чисто и свято казалось, от себя отстрани прочь и согласий не давай ни на что, и тогда благодатию в молитве, всякой прелести избежиши, имея лишь молитву деемую со вниманием. Плод бывает в очищении ума дабы зрети грехи своя в сердце своем и сие сердце свое молитвенным покаянием сокрушати с постановлением добродетелей.
К Ангелам приближатися и ко святым Божиим можно лишь по мере очищения сердца (сво)его, и не инако. Сердце неочищенное от страстей и умом не освободился от помрачения, а по сему-то ни то ни другое бывает не способно к устранению (устроению? – ред.) Небожителей святых.
В случае придется встретить и еще что из не указанного здесь не слушайся, а как говорилось: «Бывай с молитвою и молитве внимай, и ею отгоняй всякую злобу».
Молитвою дорожи, а другого ничего не принимай, другое же молитвою руководствуемая и молитвою являемое во свое время явится. Вся твоя главная и всякая забота «читать внимательно молитву, а другое не принимай». В деле молитвы монашество, или не монашество важности не имеет, т.е. быть монахом, или послушником, или просто по мирски одетым, это безразлично, лишь бы окружающие и обстановка, не препятствовали тебе, делати дело молитвы, дело делания внутренняго монашества.

 

МОЛИТВА УМНО-СЕРДЕЧНАЯ ДЕЯТЕЛЬНАЯ

Умно-сердечною деятельною, сия Молитва потому именуется, что с умом молится и сердце т.е. весь внутренний человек, а деятельною потому наз., что человека свободная воля, в произволениях и делах, еще остается действующею, еще человек не пришел во всецелое воли Божией исполнение, а волю Божию исполняет частично, а вторая часть исполнения принадлежит ему лично - он являет свою деятельность.[стр.48]
Подобно как при навыкновении молитве словесной, прислушивается и соглашается с молитвенным деланием и ум сам постепенно начинает от него рождаемое мысленное слово погружати в молитву и стяжевает в молитве навык, так и делаемой молитве умной, укоренившейся в уме и пришедшей (в) умный мысленный навык, согревается сердце, т.е. уму всегда делающему умную молитву и всю свою жизнь к молитвенному деланию направившему, начинают и внутренния чувства останавливаться на молитве и в молитву погружаются со участвуя с умом, и меньше отвлекая ум (от) делания молитвы, пленяясь именем Божиим.
Сатана с диаволы и страстями, обитаяй в страстном сердце - ветхом, еще своевольном человеке утверждается на самомнительной самости горделивой человека; устроив на самом основании себе храмину великою из страстей, в страстном сердце. Уму делающу молитву умною сие утверждение, до селе не сокрушимое, обдержащее собою все народы всех времен человеческой эры, делается песчановидным, а самая храмина разрушается, делается безсильною.
Сатана видящий разрушение своего дома - страстей, равнодушен не бывает: он с каждым мгновением времени измышляет новые и новые способы борьбы с подвизающимся, попускаемый благодатию к назиданию человека искушениями. Сатана видит обезсиливание страстей, уже и сам начинает своим отвратительно-омерзительным в мечтаниях видах устрашати, желая делателя молитвы отторгнути от молитвы вполне, или хотя бы на время, или даже на минуту, а когда увидит и сердце участвующим в делании молитвы, и зная о кратковременности своего в таковом сердце пребывании, - злобствует и скрежещет зубами, подобно царю, вынуждено оставляющему свой трон и державу правления. Сатана хорошо знает о возможности молиться и сердцем, т.е. умом и душею в целом, и он зело боится дабы и сердце не вошло с умом в делании молитвы уже умно-сердечной, т.к. ему бороться чрез страсти тогда прибедственно, все порождения, бывающия от страстей из сердца, ум обнаруживает с большей [стр.49] силой и властию и соучаствующу сердцу благодатию поражает их, ибо человек тогда приблизился к большему поражению всего греховнаго.
Диаволы умом бывают обнаруживаемы наимножайши: ум добирается до выяснения оснований греха и страстей, так выразиться - до корней зла, а сии обнаруживания корней зла, диаволу являются не иным чем, как раны в его мерзкую голову. Закон же на и во узрении в сердце и исходящего из сердца греха - страстей, или корней страстей, таков: умом обнаруженное в сердце и исходящее из сердца, бывает исторгаемо и уничтожаемо, а когда в сердце зла не будет, сатана с диаволы и страстями в сердце оставаться не может. Сатана и страсти в сердце бывают владея умом, попирая ум и душу с ея благодатными чувствами добра, - каковая является обителью Богу. Доколе в сердце страсти, дотоле Бог в сердце - своем Ему жилище обитати не может, а как только ум возненавидев всю злобу, и со участием сердца восстанет против злобы обнаруживает ее благодатию вспомоществуем, тогда диаволы знают что им обитати в таком сердце остается недолго, и он господство свое над человеком утрачивает, он всяко ухищряется, борется искушая человека. Но всегда и всегда делаемой умно-сердечной молитвой, приемлет раны во главу, уже уязвляемый смертельно, хотя и еще не окончил в сердце своего действия. Здесь диавол злобствует и еще больше, и брань восставляет еще большую и лютейшую бывшей, но вместо успеха, уже много окрепшим умом, вспомоществуемым Богом, он лишь больше пред умом обнажает и творит явными корения страстей, т.к. ум больше и внимательнее молясь, больше принуждая себя к борьбе, споспешествуя благодатию, входит уже в тончайшее хитрости диавола, чем и обнажает и корения страстей. Когда знает корения страстей - видит их, немедленно емлется исторгати их.
Сердце прилежа с умом молитве, уму покорствует вспомогательно, т.е. оживающие добрые чувства души - добродетели помогают за одно с молитвою обнаруживати уму корней зла, - страстей здание рушится, сатана - диаволы в смятении; [стр.50] всегдашнее его оружие - страсти переходят во оружие уме (уму? – ред.) же, т.е. борясь с одною из них, ум подобно как чрез некоторое посредство, обнаруживает в борющейся страсти, хитрость их всех. Всякая победа ума над сатаною, действуемой благодатию в молитве, много и множае обнаруживает уже не другое зло, а самые корни страстей, двигаясь к основному стволу и корню и обнаруживается яснейше пребывание сатаны в сердце со всех сторон умом уже стоящем на пороге чистоты - просвещения, всецелого исполнения воли Божией.
Время делания молитвы, когда благодать дарует уму великое очищение, соответственное усматривати и корения страстей, и их источный основной корень, и самого крыющагося в сердце сатану и диаволы, есть время изо всего делания покаяния при деятельности человека, - самое скорбное, полное тяготы и страданий: уныние действует величаво нападающи на душу: тягость страданий и скорбей, бывает равна малому адскому мучению, т.к. зде сбываются слова «до неба возводя, и до ада низвергаяй». Сам сатана изгоняемый в изгнании страстей из сердца, будучи не доволен, начинает действовать яростнее первого, образах, мечтаниями, - чувственно походя и действуя страною правою и левою. В это время делатель умно-сердечной, еще деятельной молитвы подвергается искушениями сатаны, в разнородных зверовидных и своеобразно страшных страшилищах и единично и во множественном, и во всяких образех в малых и великих, претворившись в ня, представляя их, желая делателя молитвы отвлечь от молитвы и сотворити его – молящегося, имуща боязнь. Молящийся же прилежа внимательной умно-сердечной молитве, благодатию в молитве все и всякое искушение сокрушает, устрояет их все в ничто, прияв великий опыт брани и распознования хитростей сатаны и диаволов его. Сатана видя не успех в таковом своем искушении страхованиями, т.е. искушати в образех со стороны левыя, емлется боротися со стороны правые, что подвизающемуся разпознавати труднее, здесь некоторые, самодеявшись и оставив молитву со вниманием, терпели крушения, или получали большие глубокие раны, [стр.51] а всегда безбедно миновали все те и те, которые не принимали ничего, а в молитве и молитвою находили все свои успехи и благо, и достоинство, и молитвою всегда беседовали и беседуют Господеви Христу, а не иначе Предстояли Господу, верою, зде сущему, а не чувственным зрением видимому Богу, или святое, или благодатное, или Матерь Божию зрети, или Ангела, или кого из св. все явления небесныя бывают не иначе, как только чистым сердцем, а грешному человеку святое не является, т.к. он недостоин - грешен. Сатана может приимати образ Христов, как изображен Христос на иконах или икону показати живу быти и шествующу к молящемуся и как будто готовящуюся благословляти его, или святые какие либо, или голоса, или пение якобы Ангельское или иная и иная подобная со стороны правыя, что человеку, преданному чувственности распознавати не всегда удобно. Сатана делает это для того, дабы молящийся, увлеченный мечтаниями, совершил поклонение диаволу представшему в одном из образов, что некоторые и исполнили, и от сего умом вреждены и в подобии малых детей обретоша. Но тот кто, знает что ему дорого получити прощение грехов, и зная лишь молитве внимать, а другое и всякое от себя отгонять прочь, и считая себя не достойна, ибо грешен, благодать он имеет в действуемой молитве, таковой лишь внимательною молитвою предстоит Христу, Христос безвидно и невоображенно зде пред Ним сущему, а не зрением видиму: и таковыя искушения проходят без единыя беды, ни в коем случае и никогда не доверяясь своим чувствам. Чувства, зрение, слух, обоняние, вкус, осязание, есть ничто иное, как проводники мечтаний, а не истинные. В случае увидишь Христа, или кого другого из Небожителей к тебе обращающегося, никогда, доколе ты грешен, не принимай, не увлекайся, и как внимал молитве, так молитву читай и ей внимай, и искушение пройдет, тоже и об иконах; увидишь свет от иконы, или икона движется к тебе, увеличивается, и как будто оживает, не доверяй, а знай лишь молитву читать и молитве внимать, ты грешник, а явления неба, бывают в подвижничестве только исключительно чистым [стр.52] и приявшим всыновление Богу благодатию, и таковы и таковыя искушения будут проходить не во вред, а с великою пользую тебе, дабы ты мог по примеру Христа победить всякое искушение, помошию Бога и прияти власть и силу над диаволы всепобсдоностно. Знай брат, или сестра одно: молитву читай молитве внимай, а все и всякое другое не принимай но вот и победа благодатию будет во весь период покаяния обеспечена и волю Божию познаешь и исполниши всецело и спасешися. Господь молящемуся умно-сердечною молитвою Свою милость проявляет в действии в самой молитве, двигая молитву в передняя и во очищение ума от помрачений страстно-мрачных и сердце сокрушает, очищая от страстей и грехов; а во образех: ни Своего Лица, ни лица Матери Божией, ни лица кого другого из Небожителей, до полной чистоты, до духовной, истинной, самодвижной, чистой и не парительной молитвы не являет, «невозможно человеку грешнику сущу, оставаться в живых, если он увидит лице Божие» или кто из Небожителей яве, разве когда устрояет дело общечеловеческое, а оно не закон, ты же спасаешься лишь один, тебе подобная быти не могут. Так борясь и страдая много, от разлуки души с Господом, унывая днем и ночью, брани же ни како не оставляя, человек делает молитву именуемую - деятельною, умно-сердечная деятельная, т.е. человек хотя бы и творит брань с сатаною и диаволы его, и со страстями предаваясь в волю Божию: но это предание свое Богу, он делает частично, оно не вошло еще в сердце, еще не почувствовано и еще не соделалось одним из сердечных чувств, и это потому, что страсти еще не все изгнаны из сердца, еще один корень остается в сердце который являет, «утверждением сатаны», «самость горделивая». Человек страдает борется и всегда молится - внимая молитве: искушений без конца, ум на искушения предъявляет гнев естественный на зло, и злобствует ум и приходит в негодования на страсти со всяким желанием не грешить а по сему: ум очень тщательно везде и всюду разыскивает страстное и молитвою умерщвляет его, а благодаря не престающей внимательности ум обнаруживает [стр.53] и корень корней зла - гордость, ибо благодать не отходно помогает уму, а сама бывает не зрима умом. Как только помощию Божию ум уяснит гордость корнем зла, не медля борется с нею, обнаруживает ее, со всех сторон, и благодати вспомоществующей, исторгает ее из сердца усекнув ей голову смертельно, и благодатию избавив смертию в себе гордости, свое сердце от всех страстей, и от последней страсти, корени-корней гордости. Уничтожив в постепенной и великой борьбе местожительство сатанино в сердце, сатана благодатию вон изгоняется из сердца, да ему и самому в сердце обитать не возможно, т.к. его обитель - страсти с ея основанием, самомнительной гордостью, в человеке от селе не существует, ему обитати и скрываться нет где, он отовсюду зрим и освящен не терпя света, ибо диавол есть тьма, злобствуя измышляя сотворити брань последнюю мечтательно единоборную с молящимся. Диавол - сатана, сам обнаженный и зримый отовсюду предстает молящемуся, во аде сущу, и ад с ним, в виде страшном своем великом и ужасном с Иудою предателем на коленях его.
Молящийся на сей раз молится внимая молитве: он видит сатану, пришедша в пламени ада, на единоборство с ним. И не отвлекает ума от молитвы, и сатана видит, что подвизающийся не страшится его, а борется с ним молитвою, а в молитве сладчайшим именем Господа Христа, приходит в испуг, дрожание, колебание, и истаевает, удаляется, исчезает, покинув бороться с молящимся, т.к. и его личная борьба - единоборство оказалось ничтожною пред именем Божиим в устах подвижника. Тако бывает: ум просвещен, сердце душа очищена от страстей греха и диавола, начавшей действовати во всем - всецело воли Божией. Господь, последнее искушение, единоборства сатаны с молящимся, попустил и попускает дабы сатана был подвизающимся постыжен до конца, а подвизающийся оказался бы искусным в последнем искушении от сатаны отца диаволов, искусным во всех искушениях бывающих молящемуся, в период деятельности человека. До селе благодать и молитва действовали от вне, желая проникнуть [стр.54] в сердце, введя в оное ум, а сатана боролся из сердца, последнему было удобнее, а отселе благодать изгнав диавола и страсти из сердца, сама входит во оное с молитвою, и с именем Божиим и Бог входит обитати в сердце, ибо сердце есть обитель Божия.
От селе молитва переходит из слов в чувство сердечное и молится от селе человек Богу сердцем, движимым Духом святым умом же предстоя в сердце Богу, тако, а не иначе сотворив вход в сердце свое. Сатана изгнанный во вне и исполнивый последнюю свою борьбу, в единоборстве, деятельность(ю?) человека, сам уже не нападает на человека, а действует уже через других человеков, разжигая в них зависть и ненависть, а человеки от селе гнати начинают истинна последователя Христова деюще ему всякие пакости.
Возвратимся: человек усмотрев в сердце господствующий корень зла - гордость, возстает на нее именем Господа, исторгает ю, умерщвляет ю, и ее изметает вон, т.е. очистил сердце от страстей и сатаны. Прежде всего таковой, делатель воли своея быти не может, т.к. сердце очищается Господом за исполнение воли Его и за непрестанное о Нем - Боге, помятование молитвою, а по мере исполнения воли Божия и молитвы, очищается сердце.
Сердце очищено, следовательно человек научился исполнять волю Божию вполне-всецело волю Божию познал, что исполнение воли Божией, есть не словесное, а по подобию молитвы в сердце уже сердечное чувство добродетель – дар от Бога великий и не заменимый, действуемая сердцем – Духом Святым.
Среди добродетелей уже истинно-духовных проявляет себе особенно истинное смирение смиренномудрием именуемое, в сути истинное самопознание, познание рожденное неудачами и безсилиями, как в перенесении скорбей, так и в борьбе со злом, человек познал истинно ничтожество своего я.
До селе всякий образ смирения есть лишь образность, а не смирение - смиреннообразие и оно бываемое кроме самопознания, судя о его цене и полезности, является ничем. [стр.55]
В период делания молитвы умно-сердечной деятельной, ум внимати молитве должен там же, где и во время делания молитвы умной, т.е. там где орган слова в гортани, где глотается пища, как и опытом дознато и о сем говорит Паисий Величковский, а что касается дальнейших стояний ума вниманием, то как выше пояснилось, - следует предварительно очистить сердце по указанному порядку, а когда сердце очистится от страстей, молитва благодатию ведомая сама вводит ум в сердце, а с собою вводит и все добродетели именуемыя истинными. Хотя бы еще в их начале, а не иначе. Делатель молитвы, умную от умно-сердечной деятельной, может распознавати лишь по искушениям, а иначе не разобраться. Умно-сердечная молитва бывает при неотходности внимания с молитвою, здесь же молитва нуждается, ни столько во множественности произношения ея, сколько в качестве, внимательности ей, дабы было удобнее обнаруживать диавольския полчища и их хитрости.
Ты же, делателю сия священныя молитвы Иисусовы, возьми всяко во внимание, стояй вниманием не иначе, а стой где указано выше, а в случае умом будешь вращаться в другом месте твоего существа, внимая молитве, скорбь великую себе сотворити и безполезность большую устроиши себе. Стояние ума, зде указанное, устрояет самый кратчайший путь восход ума в сердце, для совместнаго, самодвижнаго ума с душею принесения славословия в непрестанном молитвословии всем сердцем и сотворити Господеви кланятися Духом и Истинною. О месте стояния вниманием сказанное у св.о.о. сходится к сему, лишь они все больше говорили прикровенно и кратко, т.к. во время их жительства, делателей сего священного делания, было много, нужда не ощущалась. Всяко избегни стояти вниманием в голове, во внутренности чрева, почках, что зело бедственно, и вообще вниманием стой как указано. Сказанное св.о.о. о сердце и о входе в сердце, то Господь укажет Сам путь, и оно бывает не раньше очищения сердца от страстей. Так как Имя Господа не разлучное с Самим Господом и с Самим Господом входит в сердце, так молитва [стр.56] и ум внимающий молитве, в сердце вводится Самим Господом, а не самим человеком, изобретательностью когда человек до чистоты дерзает войти в сердце, зело не успевает, ибо путь в сердца - не инаков, разве сказаного. И бывает Господь уму в сердце Господом, беседуя ему, и возводя его даже и узрения души своея, в сердце своем, возвед обоя сия в радость сию великою, облобызавающимся им духовне и собеседующим им Господом единым словом их и Господу беседующему им непрестанно. Ум и душа действуются Духом Святым. Таковой начать истинно Благословствовати и непрестанно Богословити Бога Великаго, разумея таинства и премудрость Неба истинно.
Отселе всякий возведенный на эту степень молитвы умно-сердечной самодвижной, наставляющим кого-либо может не иметь, ибо Господь в сердце его и хотяй (и) действуяй есть, человек же является исполнителем св.воли Его, от селе, т.е. познанием себя истинным по восприятии «ведения истины» и по возшествии ума в сердце, человек при всем своем желании зельном, и любя ближних, говорити о переменах в нем случившихся и яже есть от сутей Истин, и еще право-разумеваемое в писаниях, зело, зело, должен «молчати», всяко храня в молчании бываемого (бываемое – ред.) в сердце его, в случае (если – ред.) имеет опытного старца, или усмотрит кого опытнаго сего деланий, (-) с ним не лишним бывает беседовати с достойным ему предпочтением, и послушати их духовных всегда не лишне - хорошо: их слово полности (полноты? полно? – ред.) мудрости духовной истинной, а познания их есть познание христианских философов. Они Богословы Богини Истинныя, свет миру. Делателю молитвы, до коле он не пришел еще в чистоту и почувствует в теле, или в груди теплоту, каковая бывает чувствуема-тварная, ей вниманий уделяти не надо, или жжения или некая взыграния во внутренности, или под кожей, все это нужно отвергати, не придавая ни какого значения, оно по преимуществу бывает естественно-нервное, следовательно безвинное, но в случат таковое принимати за благодатное, бывает прильщение.
Может быть почувствуется сладость в гортани, или что от [стр.57] таковых, или почувствуется некое благоухание, т.е. от одного из пяти выше перечисленных чувств - чувственное всякому и всему таковому, внимати не уделяй - гони прочь, знай лишь прилежи молитве и вниманию молитве, в коей все нужное, как описано, содержится и она приводит во яже: «ухо не слыша, око не виде яже уготова Бог любящим Его». Когда очистится сердце Господом, тогда Господь входит в него и бывает в сердце и живяй и действуяй, а известно что в Господе и благодати, и дары и все и вся преизобилуют вполне и Господь дав Себя человеку дарует человеку и все то, что принадлежит Ему, Богу.
Бог в сердце устрояет стяжание добродетели усиливая их, и се велико и дивно спасающемуся, а не иное что, чем бы было можно пленятися. До чистоты если и бывают воздействие благодати, то исключительно возбуждающей от греховной спячки, затем наказательной и отступательно-обучительной, т.е. благодати, которые умеют руководствовать ум человека в спасительном и ко спасению, усовершая его в делании молитвы, во внимании, смирении в преданности в волю Божию в искусах борьбы и на стяжание добродетели, в познании своего ничтожества и греховнасти, а не иначе.
Все считающие себя достойными даров и благодатей, и ожидающие даров и наград, видений и чудотворений оказались в сетях врага, а все шествующие в сознании своих грехов, своего ничтожества и слабости, своего недостоинства искренне, а Бога имеющие лишь, щадящаго их не достойных по любви к ним кающимся, таковы проходят безбедно пристани.
Божия хотения и волю Божию научившись исполняти, познают живя ею, как собственно свое всецело. И так: все бываемое с тобою доброе или худое, искушение или кажущееся благодатным, ты принимать не должен. Все надежды ты возложи на Господа в молитве своею благодатию действующаго, так и прилежи лишь исключительно молитве, т.к. [стр.58] твои все благодати и дарования и чудотворения сокрыты в молитве.
Прилежа вниманием молитве ты шествуешь Господом, а оставив молитву и прилепившись к чему либо другому, хотя бы оно тебе кажется благодатным, ты оставляешь Господа. Твое все в Господе и всякая минута проведенная вне памятования Господа, тебе является потерей. Уста в период делания молитвы умно-сердечной деятельной, нужно имети молчащими строжайше, нежели имел в делании молитвы умныя; в пище нужно иметь воздержание лишь бы сохранялась жизнь, сон, аще не потребует молитвы, имей 6-7 часов, а при изнеможении и 8 ч, никого не оскорбляй, всех прощай, смерть и ада муки, когда можно вспоминати: надлежит нужду в сие время имети, а в необходимом в жизни без попечения, т.е. не заботиться, нужным иметь заботящегося о тебе, ты же благодари Господа за все и имей во всем полное воздержание. С унынием сражайся молитвою и рукоделием.
Проходи сии три чина молитвы: словесную, умную и умно-сердечную деятельную удобнее в чину нижнем - послушником, хотя бы можно при молитве умной постригати в мантию, а при умно-сердечной и в схиму, но как сказал - мирнее в послушническом сословии.
Исповедатися и причащатися, можно чаще и реже, смотря по возможности, не скорби раз в год, или реже или очень реже, лишь не оставляй внимательную молитву и Господь произволение твое, примет самую суть причастие.
Матерь Божия не причащалась ни одного раза, тогда не было установлено таинства причащения, но, делая умное делание, она, как видишь, достигла нужной полной чистоты и соделалась дщерию Богу и Материю Сына Божия, Сыну Девы. Ценность причастия зависит не от частоты, или редкости, а от Благоговейства к святыни и от сознания своего недостоинства. Уходившие в пустыни не видали лица человеческаго, -конечно, за исключением редких, не причащались, но они были великими в очах Божиих, «их же не достоин весь мир» и частопричащающихся: причастился! Помни любовь Божию [стр.59] к тебе и храни причастие с достоинством: не бывай подобно Иуде предателю, в которого с причастием «вошел сатана, и он причастился на погибель себе внекончаемую». Но в случае можно, и исключительно у православного священника, что в наши дни встретить не легко, то можно причащаться во все посты хотя по разу.
Часто причащатися не советую, т.к. человек утрачивает благоговейство к Святейшим Телу и Крови Христовым. Нападения блудныя страсти, да не ужасает тебе, аще и в немощнем теле обреташеся, сия страсть является не естеством, но присоединяется к естеству и даже не разумеющими именуется «естеством», а по этому борение ею, не удивительно даже до смерти: аще же извергается чрез члены твои, спящу тебе скверная мокроты прорассуди: имел ли ты пред сном согласия к сему? Услаждаешися осквернением сим, или скорбишь о случившемся? И если найдешь себя виновным, в согласии со страстию и услаждаешися сладострастием скверного, всяко себя от всего сего удали, а если увидиши себя ненавидяща ее, не печалуй. Господь это оскорбление тебе от диавола, или от естества, вменит тебе вместо подвига, ты же осквернившись во сне, возстав, прочти «правило от осквернения», оно помещается в правильниках некоторых и в молитвословах и положи зависимо от сил несколько поклонов, осудив себя, страстна суща всяка, даже и во сне увлекающеся страстию.
Когда же сия печаль случится тебе, или часто случается помимо твоего в ней участия, т.е. ты засыпая был с молитвою, а не в страстном упражнялся умом твоим, тогда встав прочитав правило от осквернения, и не печалуй, оно случилось и случается от зависти диавольския возбуждающия страсть и в течении дня не вспоминай о нем, дабы не оскверняти ум, а внимай молитве обычно. В случае не имеешь правило от осквернения, то прочти сотню две три Иисусовых молитв и положи поклончиков несколько, успокойся, и продолжай молитвы делание внимай ей. О сказанном о сониях имей тако знание и делай. Вообще против всех страстей умом [стр.60] скрывайся во внимательную молитву и борись и борись. Книги читай относящиеся к твоему деланию, а самое лучшее, «Добротолюбие», Иоанна Лествичника, «Невидимая брань», Исаака Сирина, Паисия Величковского, или др. св.о.о. трезвенников, а особенно том пятый «Добротолюбия», но не пренебрегай и указаниями в этом маленьком труде, он есть суть опыта с подтверждением св.о.о. современных, тебе и может при не имении книг, служити достаточным вполне руководством, в делании молитвы Иисусовы умной и духовной.
Другие книги и вообще литературу, на время отложи и не читай, дабы ты умом мог вращатися лишь в молитве и относящемся к ней. Жизнь твою установи так, чтобы ты в молитве упражнялся согласно выше указанного. Все сказанное до селе о молитве, сказано о молитве бываемой в пределах деятельности человека т.е. до всецелого исполнения воли Божией. Имена ея: словесная, умная, умно-сердечная деятельность, а в целом - умное делание - христианское мышление. Во время делания сих от человека требуется: всегдашнее принуждение на стяжание навыка: всегдашнее внимание молитве: удобнее время проводите в уединении: уста сохранять в молчании, при необходимости с другими полезно разсуждати: о смерти, аде, мучениях грешников, о черве неумирающем, скрежете зубном, и о других страданиях имеющих постигнуть не раскаянных грешников, а в минуты больших печалей, можно вспоминати: о рае, о блаженствах праведных ради каковых, ты терпишь скорби на земле сей, исполненной печалей. Укоризны и всякое поношение переноси терпеливо царствия ради Божия и вечно нескончаемой жизни. Все переноси терпеливо: голод, холод, наготу, ожидания, искушения болезни, укоризну, всякую печаль и всякую тяготу. В пище всегда нужно имети воздержание, а иначе земная мокрота будет томить. Воздержание имей такое, бывай всегда алчущим и жаждущим правды ради, поступая так, ты когда выходишь из-за стола, чувствуй еще недосыта накушался и не досыта напился, а мог бы еще несколько кушать и пить и тогда ты будешь совершать непрестанную алчбу и жажду, т.к. выходя всякий раз из-за стола несколько не [стр.61] сытым, и до следующаго застолья будешь не сыт, а оно так же проводится с недосытостью, так и всегда. Всякому делу нужно приступать добросовестно, и держаться средины, т.е. всегда не заскакивать, и сзади не отставать. В свободное время книги читать нужно душенолезныя, и читать надо тогда, когда ум устанет от внимательного напряжения молитве. Всяко нужно убегать тех мест, где ты не получаешь полезного твоему спасению. Живущему со отцем духовным, или в монастыре, всяко отсекати волю свою, а исполняти св. послушание, каковое «выше поста и молитвы». Подвиги в которые согласно молитве не призвал тебя Господь, не начинать, а нужное согласно зде описанного, бываемого на всякой степени молитвы всяко прилежати и самой молитве - всяко прилежати. Начав делати молитву Иисусову, человек сим деланием отдается водительству Божию и Господь Сам таковых водствует, а инако шествующие: делания покаяния идут и хотят устроити сие собою, а не Господом, что не возможно и даже бесплодно вполне. В неуспехах нужно не отчаяваться, а в волю Божию предаваться, и тем в неуспехах пожать плод успеваемости. Воображению нужно дати гробы во гробе себе полагаема, и червьми воскипаему телу твоему, за которым нередко убивается много времени. Ближним прощати все их оскорбления и осуждения, Осуждати лишь себе, а не других, других дела может судити лишь тот, кто предварительно осудил право дела свои, т.е. тот кто получил право с достоинством судить их. В молитве не мудрствовати, а читати просто и со вниманием и с верою дитяти, что Бог близ слышит слова молитвы твоей. В неуспехах не малодушествовать Не допускать мыслей, что я достигну того-то и того-то, тогда-то и тогда-то, сие дело находится в руках Божиих. Он подает лишь тогда, когда мы исполнением воли Божией бываем достойны того, или другого успеха и имеем способность восприятию Божьяго, а иначе: вино новое из нас, ветхих мехов может разлитися. Бог подает не раньше соответственнаго молитвеннаго устроения, а от нас требуется осудити себя всегда, твое дело всегда себя нудити и всяко отдаваться в волю о нас промышляющую Божию, в терпеливом ожидании, [стр.62] а отнюдь не оставляти молитву! Пять внешних чувств не распускати, т.е. зрение, слух, вкус, осязание и обоняние, всяки их стесняя, дабы они будучи проводниками зла в сердце и уводители ума от молитвы, на внешняя, не господствовали властно увлекая тебя чрез ими воспринимаемая. Из сердца бываемыя помыслы нужно отгонять разбивая их о камень имени Божия в молитве, всегда читая ее со вниманием трезвясь и бодрствуя над чувствами. Делание молитвы проходи так, чтобы все в твоей келье не могло развлекать тебя, споспешаствовало собранию ума. Всего бываемаго и случающагося описать не возможно, да и не все находятся в одинаковых условиях жизни, но всем необходимо всегда бывати с молитвою. Падаешь, т.е. забудешь молитву, развлечешься помыслами, вставай, вспомянув о молитве, внимай и читай молитву и всякий раз когда забудешь и вспомянешь, снова читай и слушай, чтобы молитва читалась умом. Всего встречающагося, как сказал описать невозможно достаточное же для руководствования, в сих степенях молитвы, описано «пространно» и всяко и ото всюду «просто» в других местах так не описывается, что бывало величайшею скорбию моего немощения в сии делании молитвы. У св.о.о. об умно-сердечной писано имеется, но они раскрывая нужное, немедля и сокрывали своими описаниями, лишь наводя мысль на предстоящие вопросы, а делатели обращались с ними к опытным, каковых было в достатке, а опытные разъясняли им, помогали разбираться в недоумениях. Здесь писано в последовании им, лишь сокрытый не имеется, а говорено к возможности усвоения молящимся т.к. знающия сия делания умное, спасающее человека в узрении своея греховности и немощи и сокрушения, и очищения сердечнаго, зело оскудели, а посему: нужда не раскрыв не сокрывати, а всяко раскрыв дати нужный ответ на разрешение недоумений ума, дабы ум с душою, горько скорбя и унывая не отчаявшись. В сим делания молитвы, человек в мыслях и вообще в нраве много встречается с разнородностями, слушается, от различных искушений и бывает малоспособен сказанное кратко и сокровенно уразумевати. Св. имели умы совершенныя; в том что может сомневать [стр.63] наши умы; никаких особенностей не усматривали, а посему – подробностей не писали и получалось: одно раскрыто, а другое сомневало, а подробности было кому пояснить, делатели имелись. Время деятельного делания молитвы, время принуждения себя к молитве, определить годами или десятками годов невозможно, оно зависит от усердия человека от проведения до молитвы образа жизни, от огрубения сердца в страстях и самолюбии и от других причин как: скорость или медлительность, порвания сетей с миром превращения человека буя, удаляющагося от общества, как скоро оставить положение, имение, деньги: закон же всем один: придерживаться указанного, делати и делати молитву и не в коем случаи не оставляти ее. Деланием молитвенным никогда не хвались и о нем кроме старца, никому не говори, ибо оно делается в тайнике сердца, оно тебе не как достойное похвалы, или хвалитися, нет, но оно нужно дабы избавиться, благодатию от страстей и греха, и диавола. Ты грешник, в молитве имеешь нужду, не на самовозношение, не на разглагольствование о ней, не на похвалу свою, а на благодатию восприятие сердечной чистоты. Правила большого себе не назначай, а правилом имей «непрестанное правило», т.е. «непрестанно молиться», а обычное правило так: в начале словесныя молитвы, вечером читай молитвы вечерняя, а утром утренние, читай акафисты, каноны, кафизьмы - псалмы, и еще что можешь, можно по главе Евангелия, и посланий апостольских, и прилагай по пять сот молитв Иисусовых и вечером и утром, а когда имеются неотложные дела, испросив прощения у Бога, осудив себя, вздохнув из глубины, делай не слушаясь неотложность твою, заменяя твое обычное правило, находящуся в трудах, молитвою Иисусовою, да и читаемое тобою правило по книге, по мере навыка молитвы Иисусовы, можно уменьшати, а число молитв Иисусовых увеличивати, т.к. молитва Иисусова приобретаему навыку, удобно увлекает ум к себе и ум неохотно оставляет ее. Время между вечернем и утренним правилом проводи с молитвою Иисусовою. Кто ты будешь обещаний никаких не давай добровольно, т.к. не исполнение обещаний бывает причина смущений, а исполнив [стр.64] обещание не избежишь мысли, самопохваляющей, или даже горделивой. Хорошо так: не обещаться, а все желаемое исполнить, исполни помощию Бога. Правил с расположением «обязательно выполню», не набирай, - в жизни всякаго человека имеются разнородные встречи, которыя исполнение правил не всегда делают возможным, а от сего человек утрачивает цену и раньше исполненному правилу: в этом вопросе следует удобно последовать так: длительность твоего правила избери - час полтора, два три и больше зависимо от возможности и делай, за исключением действительной невозможности, не отступая и это без особых обещаний. В недоумениях не унывай чрезмерно, молись и Господь укажет разрешение, или чрез голос совести, или в написаниях Боговдухновленных св.о.о. или в Божественном писании, делай же все так, чтобы оно было не против воли Божией, явленной в законе Божием. Закон Божий нам даден в руководителя исполнения воли Божией. Что касается указанного у св.о.о. трезвенников, писавших о молитве Иисусовой и об отыскании умом сердца, о сидении на пядельном стулице о преклонении головы, о напряжении мышц сопутствующих внимание, молитве, делай как об этом указано выше: они это писали направляя на отыскание сердца - где стояти вниманием творя молитву, дабы молитва удобнее посекала всю злобу из сердца чрез помыслы являемую и желающую проникнута в сердце от вне: в сим написании об этом указано просто и кратко, и неоднократно, делай и не ошибешься и приемы будут не необходимы, а для тебя доступнее, а об указанном сердце ты не беспокойся лишь делай молитву, борясь со страстями, а очищшемуся сердцу, Господь Сам входит в него, вводя с собою и ум и молитву, ибо сердце есть обитель Божия и путь в нее знает лишь один Бог. Он им входит Сам и Собою вводит достойный ум, дабы обитати с Богом в сердце. До коле сердце кипит страстями, или хотя бы еще какой один грех держится в нем дотоле в нем Господу быти не возможно. Где Господь там нет греха, а без Господа и уму и молитве в сердце быть бесполезно. Господь во вне и молитва с умом во вне. Господь очистив сердце и молитва и ум, ибо в молитве [стр.65] имя Божие - Господне, и Господь, там и имя Ему свое. Его, соединено с Ним, где нет Господа, там нет и имени Его Святаго, так следует разумети и о сердце и о пути в сердце. Будь делатель молитвы, в простоте, а не в ухищрениях нахальности. Господь слышит молитву и ты читай, веруя сему. С помыслами не соглашайся, греховного всего избегай, себя считай всех грешнейша и худороднейша и не достойна всяко Бога: плачь, скорби, молитве внимай и молись.

 

О МОЛИТВЕ САМОДВИЖНОЙ

После всего указаннаго, т.е. после дней скорби великой, как об этом говорилось выше, человек приходит во всецелую преданность в волю Божию и бывает сын Богу по благодати, а по сем, - ум с молитвою Богом вводится в сердце на делание молитвы умно-сердечныя самодвижныя. Здесь человек исполнивый всецело волю Божию, волю Божию познает истинно, познает познанием ума, уже истинно-духовно-целомудраго. Хотя бы еще и в самом начале, и оно же есть одна из обителей ума, реченных Господом: «И в дому Отца Моего, обители многи суть». Ум входя в сердце, праздным не стоит, а вместе с сердцем начинает творити молитву, не словом уже и не мыслию, а самым сердечным молитвенным чувством, не прекращающимся, не останавливающимся даже и во время сна и во всякое время - ибо непрестанно вполне. И молится человек непрестанно существом своего умно-сердечнаго естества, ко Господу в сердце, повергая Ему и повернув пред Ним себя всяко в воли своей благодарностью, т.к. в сердце с молитвою вошли и другие все добродетели, а в числе их и благодарность сердечная чувством сердца. От селе человек жизнь начинает проводити истинно-духовно-добродетельную, делая добродетели не на показ, а в сердце и сердцем, войдя в каковое однажды, и познавательно право уже никогда не выходит и не выйдет во вне, разве добровольно [стр.66] пожелает вращатися во внешних умом своим, а если и касается внешняго по необходимости, где и как нужно, то лишь поверхностно без участия сердца своего, но сам добровольно, он может вращатися и на внешность. Ум совершив Богом восход в сердце в сердечные чувства, духовныя, непрестанно беседуя Богу, беседует и с душею своею, приближаясь к ней и ее - свою душу, приближая к себе, сие делая деланием молитвы и других добродетелей, делаемых человеком, проводящим жизнь духовную, истинную, целомудрую. Добродетели предводительствуемыя Господом и управляемыя Им в молитве, и чрез молитву, в бездействии не бывают -возрастают, усиливаются, совершенствуются приходя «из силы в силу», в одной и с одною каждой все, т.е. возрастающей одной из добродетелей во всякую меру, возрастают за счет первой возросшей и все другие в ту же меру, ибо: добродетели все одного естества и составляют одну душу и все объединены во единое едина. Добродетели все без одной и одна без всех не бывают, сии добродетели бывают в сердце и именуются Истиннии, а Истина одна не раздельна.
Первую из добродетелей Истинных, по входе ума в сердце проявляет добродетель «смирение», как виновная и сердца очищение, сие же истинное смирение, есть не что иное, как истинное познание самого себя, смиренномудрствовати человека научающее. Здесь человек право познает свое горделивое и ничтожное «я» из ничего промыслом Божиим созданное, и в ничтожное свое ничто и возвратившееся.
Когда Господь дарует человеку познати самого себя, ничтожна, ничтожнее ничего суща, уже водствуя его Сам во всем, и человек сие усвоит, что человек делает быстро, тогда с познанием себя, не раздельно, дает и познание Бога, у св.о.о. именуемое: «ведение истины» - Бога.
Ведение истины - Бога, в сути являет: «зрети» Бога разумительно, духовными истинно очима. Бог вместе с добродетелью дает и Себя познати Себя вкусити, что составляет искомую суть и дарование, и дарование в нем и награда несравнимо великая и оно все то, что может пленяти и останавливати на себя внимание духовным и истинным, [стр.67] а отнюдь в периоде деятельности нам Господь дарованья даровати будет - нет.
Где дары, там Сам Датель даров - Бог; кому Бог даровал истинную добродетель, тому дарует и Себя Самого, т.к. истинная добродетель, есть добродетель Божия, посему: человек по приятии от Бога Ведения Истины, что являет искомое, жити начинает по Божии и называется «живет по Божии», тоже: «знает истинно-духовную жизнь и живет ею». По всецелой преданности в волю Божию, человек начинает жити истинно-духовно и уже навсегда, а до селе жил мудрованием плотским, хотя бы мог именоваться и слыть духовным в обществе, что ошибочно.

 

О МОЛИТВЕ УМНО-СЕРДЕЧНОЙ ЧИСТОЙ

И НЕ ПАРИТЕЛЬНОЙ

Выше упомянуто, что после всецелой преданности в волю Божию, первая степень, уже духовно-истинной молитвы, наз. «умно-сердечная самодвижная», о ней хотя немного, но говорили и вполне достаточно, а за нею умно-сердечною-самодвижною следует, «чистая», т.е. молитва умно-сердечная именуемая «чистая», от причины ея действия умом и сердцем, уже очищенными от помрачения и страстей. Сердце очищено от страстей, молится чисто, уму помыслов из сердца уже не встречается. «Молитва чистая», а с чистою не разлучна, непарительная, избавленная от помыслов и греховных желаний и бывает молитва чистая и не парительная. Делание всего взятого уже истинно-духовнаго, составляет жизнь истинно-созерцательную - созерцательная молитва истинна. Здесь человек живет духовно-целомудрой-созерцательной жизнью и созерцательно молится в истине Духом Святым. Добродетели действуются истинно целомудренныя души и ума, каковыя Господом бывают возвращаемы в большия и возврастейшия. [стр.68] Человек от Господа столько облагодетельствуется, сколько его ум имеет силы воспринимати познавательно яже от Духа Божия, а душа естественно духовно прочувствовати яже Божие. Бог зде Себе всего отдаде человеку, и вопиет зде человек ко Господу, истаявая от Господней благоволительной к нему любви: «утишь волны благодати Твоея, Отче Святый ибо я таю как воск». Созерцательная молитва, есть в сути предзрительная бываемая пред зрением ума о Боге и о Божием, и пред разумением истинейше тайн Божиих великих, и всего дела домостроительства Божия о человеке, начен от совета Божия о сотворении человека, и включительно до селе, и суд страшный и пришествие второе Христово, и вся яже пред вся сих и пред вся сих, и вся яже по сих и вся яже по сих. Истинно-духовная жизнь начинается восприятием человеком всыновления Богу по благодати, а поколику «Сын» по толику на духовное и сонаследник Христу Богу и дарует ему, сыну по благодати, Небесный Отец - «Ум Христов» - дабы усыновившийся жил во славу Бога.

 

ПЕРВОЕ О ДУХОВНОМ ЦЕЛОМУДРИИ

Духовное целомудрие, в существе является разрешением великаго гадания (задания? – ред.), в деле Божественнаго домостроительства совершеннаго Христом Спасителем на земле человекам, и истинное разрешение догмата - Богочеловечества Христова, разумительно-славимое, не только словом, а и естеством сердечным и умнознанием человеком имущим ум Христов по реченному св.ап. «ум Христов имам». И истинное познание о третьем лице Св.Троицы Духе Святом. Возшедый на сие славит Христа Богочеловека умом своим славит Духа Св. души своея духовным существом истинно двигаясь к свету разумному, на разгадание догмата о Св.Троице, совершая шествие в Царство славы, во мрак Богословия и в высочайшия, предстоящия таинства неба.[стр.69]

 

ВТОРОЕ О ДУХОВНОМ ЦЕЛОМУДРИИ

Начало духовнаго целомудрия человек жительствует упражняясь в добродетели Ангельской, имея все добродетели, под осиянием словес Господа: «там не женятся и не посягают, а все пребывают как Ангелы Божии», средина целомудрия есть жительство во исполнении словес Апостола «что добро, или что красно но ежи жити братии вкупе», т.е. жити любовию, именуемую - естественною, всех обнимающею, бывая в строжайшем целомудрии: конец же духовнаго целомудрия, есть верх всех добродетелей духовных, но еще не соединенных.
Все добродетели достигшие своего верха до соединения с господственными, в сие время имеют мужество и покорность, ими и управляются.
В конце целомудрия духовнаго, ум приближается к душе своей, а душа к уму своему, познаваясь и предстоя взаимно, с разрешением великаго и благороднейшего существа человека. По сих ум обретает в сердце душу свою, а душа в сердце своем обретает ум свой обнимая и радуясь, радостию сею великою, войдя в радость сию Господнюю Господом Своим на не окончаемое жительство. У Св.о.о. о сем объясняясь говорилось так, когда ум войдет в сердце свое и встретится в сердце своем с душею своею, предстоя пред Господа, тогда ум и душа радуются радостию по подобию мужа любящего жену свою и детей; возвратившагося к ним после долгой разлуки «радуется радостию великою». Ум и душа приявшия от Господа соединения, от Бога другого не желают ничего, бывая Богу благодарны выше всякого благодарения и довольны, больше всякого довольствия.
Сие последнее, т.е. соединение ума с душею Господом и в Господе, являет конец духовныя истинныя - целомудрия добродетели и начало добродетели духовно-истиннаго девства, [стр.70] на жизнь добродетелью соединительной, как говорилось и выше. Ведения истины и истинныя объединяются в духоноснии умы; умы объединяются в один великий девственно, по подобию Небеснаго Отца, разум, добродетели объединяются во едину любовь ума с душею и их единым естественным словом, воедино и по подобию св. Троицы, коей человек есть образ и подобие преискреннее. Пришедший в жизнь истино-созерцательную, познавательне разрешает не только догмат о Богочеловечестве Христа, нет, но и сие поименуемые: зачатие от Духа св. Девы Богородицы, чревоношение, рождение Девы Марии, введение во храм и во храме во Святая Святых, Благовещение Божией Матери, Рождества Христова, Обрезание, Сретения Господня, и вообще на знание не только тонкаго естества «как и что»? а и грубаго такожде, являя в нем тонкость, ибо Господня земля и исполнение ея Господни...
Все наименованныя празднества, есть не иное что, как только догматы великия, равныя догмату Богочеловечества Христова, а поэтому-то на разрешения их потребна духовная сила ума, та же, что и на разумения догмата Богочеловечества Христова и их правое знание бывает не иначе, как только по приятии человеком ведения Истиннаго Божия. Всякий желающий оспаривать сии, великия тайны о Христе суть - суть пусть знает, что он ошибается, т.к. празднества все относятся ко Христу и ко Христову, а Христос Бог. Принадлежащее Богу, всё необыкновенно возвышенно и воспринимается умом лишь истинно духовным. Оспаривающий должен еще и знать, что он ошибается глубоко и оскорбляет Бога и Божие истинное принадлежащее лишь Духу и превыше тленнаго естества и внешних чувств сущее. Оспаривающий будет оспаривати и сам не разумея о сем, духовное, истинное излагая мечтательно, вообразив Божие, как чувственное на земле. [стр.71]

 

О СОЗЕРЦАТЕЛЬНОСТИ

Созерцательная жизнь, есть жизнь предзрительная, жизнь духовная истинная, бывающая до разума сущих, это вообще ее наименование, а сама в себе, она своевременно бывает и созерцанием и зрением, т.е. делаемой жизни истинно-созерцательной, впереди стоящия совершенства созерцаются, а то, что уже умом воспринято, то зрится, ум уже воспринятое зрит и живет им.
Таковый порядок истинно-созерцательной жизни молитвы, бывает до воспринятия разума сущих: - без созерцаемого зрения. В истинно-созерцательной жизни ум восходит из совершенства в совершенство, увеличивая - усиливая добродетели, а увеличивает их от восприятия ума Христова, коим живет, и просвещаясь от доброт Божиих, питаясь сею духовнаго Духа Божия пищею, с трапезы Небеснаго Отца, всяко благоволящего к созерцателю как к сыну своему по благодати т.к. он превзошел плоть, приял свободу Духа от самости и воли своей, приим первое всыновление возраста Христова, живет умом Христа, исполняя Его хотения в себе самом, и высоту сей соделавшись в сонаследника Христу. Начало жизни истинно созерцательной, бывает одновременно и совместимо с деланием духовного целомудрия. Ум живет в чистоте и вращается по подобию Ангелов и имея (не имея? – ред.) различия в полах.
Он всех обезвинивает, всем от себя дает свободу жизни, от всех удаляется, свободы ничьей не стесняет, творя любовь, к ближним подобаясь в любви к Богу. Бог одарил человека свободою, ея не стесняет творя сим крайнейшую любовь к человекам, тоже делает и человек созерцатель не стесняющий свободы человеков. Здесь в созерцательности все добродетели принимают свой возраст. В созерцательности человек умом вселяется в обители неба, проходя степени истиннаго ведения, а оно ему является обителями Небеснаго Отца, ум [стр.72] переходя из истиннаго ведения нижестоящего в предстоящее, переходит из одного совершенства в другое высшее, и из одной обители в более светлую другую духовную с содержанием знания.
Делания ума во время молитвы созерцательныя и целомудрия духовнаго бывает так: разсуждение отделяющее истинное от мечтательного т.е. ум упражняется в разсуждении о силах, а оно дает возможность восходити на преднее умовое и души. От меры истиннаго ведения зависит жизнь и вращение ума и души или в великом, или в величайшем постижении тайн Отца Небеснаго.
В созерцательности человек проходит совершенства именующиеся «не совершенными», т.к. они впереди себя, имеют совершенства большия их. В созерцательности истинной, человек бывает крестоносец, по подобию Христа крестоносца, во всем творяще волю Отца Своего Небеснаго, крестоносцем же без скорби быть невозможно, как и Христос Сын Божий по естеству, всю земную жизнь был в скорбях. Скорби в созерцательности обнимают уже истинно-духовнаго человека, только скорби сии не подобны бывшим скорбям в деятельности человека.
Сии скорби духовныя. Всякий восход на высшее сопряжен с трудностями, со скорбями, тоже и созерцатель восходящий в высшия степени духовных совершенств, хотя бы он уже обитает в свободе духа от страстей, Отец Небесный, любя сего человека новаго, сына по благодати Богу и сонаследника Христова по любви своей к нему, возводя его на высшия совершенства, открывает таинства Своя о Самом Себе не постижимом и о человеке великая.
Человек Сын - Богу по благодати свободно: но жаждая Божьяго, шествует любя Бога к Богу согласно как сказали выше, бывает сын по благодати, но сие делает не без скорби, да еще столь великия, каковою можно перенести только сыну работающему Небесному Отцу, лишь по любви к Нему.
Что в делании плотского ума было и не исполнимо и не доступно, то здесь человеком допускается на разсуждение [стр.73] и на разбирательства с великою для него пользою. Бывшее гонимо, здесь зело пользует и необходимо. Сие душу приближает уму своему, да бы познати его, и ей быти познанной от Него в тайне сердца нового человека и сонаследника Христу, на совокупно-совместное жительство с Господом и навсегда. Сон во время конца целомудрия от человека бежит. Гортань забывает о пище, ум, от разсуждений и уразумений таинств, приходит в изнеможение, конечно свойственное сильным силам духовным, любовь к Богу и душе, как к своему духовному ближнему, в уме приходит в меру неудержимую. Ум горит - пламенея любовию, приходит в познание души своея, в сердце своем и емлется, но (на? – ред.) сие вводимый Богом, к узрению души своея в сердце своем и сердцем своим. Сие бывает в конце целомудро-истинно-духовной жизни и пред стяжанием всех добродетелей верха, стяжеваемых умом духовно-целомудрым. Ум в сердце своем обретает душу свою, и душа обретает ум свой, в сердце и сердцем своим, и обнимаются свой ум с душею, объятиями Духа истинна, славя и благодаря Бога, за сие им великое сокровище, за сие им великое разрешение таинства. Человек от селе начинает истиннейше рассматривать своего внутреннего человека, человека духовнаго, новаго в таинстве и силе, рассматривать истинно, своим собственным словом, в составе: «ум, душа и их слово», т.к. сии три есть образ и подобие о троичности лиц Св.Троицы, о сем тако свидетельствуют св.о.о. (славянское Добролюбие) и опыт утвержденный указаниями св.о.о. трезвенников. Сие таинство ума и души, есть таинство великое, оно есть в естественное движное (движимое? – ред.) желание всего духовнаго естества - существа человека. Как только ум начнет беседовати своим единым с душею, словом беседовати с душею своею, в сердце своем, но еще не познал ее не узрел духовно душу свою, что есть, она оставляет естественное требование в пище, сне и другом подобном и прилепляется к таинству всецело, как к деланию естественному своему внутреннему человеку, покидая внешняя.
Правое понимание всего здесь описанного о духовном [стр.74] истинном уме, начав от всецелой преданности в волю Божию и до конца целомудрия как все вместе взятое, так и каждый шаг, каждый отдельный случай, всякое двизание ума Богом в предняя, правильно может быть познаваемо лишь тогда, когда человек сам приходит в истинно-духовное целомудрие ума и души своей.
Когда же хочет человек от чтение воспроизвести, что есть суть от яже Духа Божия и духовное, тогда всякое его познание бывает ложно, т; к. уму аще плотски мудрствующему, истинно-духовное познати невозможно, духовное-истинно, является тайна.
Сия обитель Духа великая и радость многая обнимает человека. Силою Господа, спасшаго душу свою, предстоящую непрестанно в сердце своем Господеви Своему Жениху Небесному Христу собеседующа с него непрестанно и дарую-щаго ей созерцати таинства своя великая и жити ими: таинства совершаемая и постигаемая умом и душею, совершенными в целомудрии Духа. Сии ум и душа будут жити, войдя духов-не в Апокалипсический Иерусалим, о Коем сказано тайнозри-телем «Иерусалим сходящий от Бога с Неба».
Введенные обитающие во оном Иерусалиме, будут непрестанно пети славу Богу и устроителю блаженныя жизни их. Таковыя и ближних своих любят истинной любовию и молятся она истинно-созерцательно Богу собеседуя Ему о таинствах и любят Бога и сами себя взаимно, любовию единою, велико приходя и веще большую любовь, непрестанно и внекончаемая, здесь конец ума духовно-истинно-целомудраго и переход в делание лишь достойнейших ума в разум сушь, а мудрости в истинной в истинную премудрость, добродетелей в соединение, созерцание в зрение, в сути в девство духовно-истинное разумное. [стр.75]

 

О МОЛИТВЕ ЗРИТЕЛЬНОЙ И ДУХОВНОМ ДЕВСТВЕ

Описанное выше об уме духовно-целомудром, многая совершенства, тоже обители Отца Небеснаго, но не в сих обителях-совершенствах и жити оставляются многие духовно-деломудраго ума, останутся жити в сих обителях целомудрия и навсегда, но не мало конечно, судя по высоте предстоящего, а вообще же, некоторые достойнейший, имуть жити добродетелью совершенствами во обителях духовнаго девства, т.е. нужно чтобы чувства человеческаго существа, хотя некоторыми но действовались все и вполне. Сие дело есть в сути: соединение добродетелей во едину во еже есть любовь.
Соединение ума, души и их слова во едино существо, естество и не раздельство, по подобию св.Троицы и соедиение души с Господом Женихом ея, возлюбленным от нея и любимой им, устрояющей ей соединение с Ним, т.е. отзде душа бывает ведома Господом в соединение с Ним. Св.о.о. о сем говорят так: «Господь в душе и душа в Господе: душа храм Господу и град велик и всяко светел, а Господь Град велик душе Им возлюбленной от Него».
Созерцательная жизнь или созерцательная молитва войдя в духовное девство, делателя своего устраивает в ближайшую близость к Богу. Близость сию устраивает Сам Господь Вседержитель, питая такового небеснаго человека, живуща духовне Небесными таинствами, а телом еще скитающемся на земле и среди земно-живущих во яже суть Его божественная великая и величайшая, возводя ум его в высшая созерцательно зрительства, водствую в зрительную молитву, еже есть зрение всяко таинств Божиих и сокровеннейших и до разума сущи Божия - в совершенства Небеснаго Отца. Разум Божий силен разумети разсуждая истинно: о св. Троице или о любви - Боге: или имети крайнейший край всех добродетелей - разума [стр.76] - Сущих Божий, что является конечным просвещением ума в разуме и души в девстве духа: или стяжевает все возможныя к восприятию совершенства и бывает от селе всяко и всегда и неизменно всесовершен и не победим - Всепобедоносен по примеру Христа Богу Всепобедоноснаго и всесовершеннаго достигнув возшествия в Апокалипсический град Иерусалим, девствено-духовный, реченный, «Нисходящь от Бога с Неба». Душа, и слово их собственное, или бывают разсматриваемы, открывающу сие Господу, они видят: естество ума, естество души, и естество, ума слова же их обоим во единице естественное, от их естества рождаемое и видят, что они три разделения не имеют и всяко их дело они делают все три - едино сообща, а не порознь. Ум бывает существо собственность души, душа естество и собственность ума. Слово умовое есть собственность и души вся словесной части.
Ум рождая слово одновременно является естеством души, и собственностью души и одновременно сохраняют каждое свое название: ум остается умом, душа остается душею, слово их остается словом неизменно, хотя бы естество - существо, ума души и слова одно и не раздельно всяко сии три: ум, душа и слово не разделены всяко всячески по подобию лиц св. Троицы, и являет человек подобие Богу Триединому: пришед в преподобие искреннейшее и оставаясь собою все, составляют едино - три, три - едино. И двизают и действуют сия три единица.
Всегда совместно-едино, оставаясь три, а едино. Никогда же бывают: ум без души, или без слова, ниже слово без ума и души, все сии три, единое существо и единое едино пришедшее в преподобие Божие - любовь и благодать свое им сущее от Творца естество. Разумение истинное о человеческого духа существе Господь человеку дарует по мере разумения даруемого о Боге, т.е. Богом о самом Себе, т.к. естество ума, души и их слова - многодуховнейше, тончайше и чистейше всяко, здесь же оно познается умом в существе в целом и точно.
Душа соединяется Господеви Своему по мере способности ея восприятий и житии свойственном Господу оно бывает [стр.77] зависимо от чистоты, т.е. от просвещения ума духовно-девственным. На сию духовно-девственно-духовную в истине чистоту Господь возводит редких, ибо чистота девственная по восприятию разума сущих, делается всеобъемлющею и от толе человек славит Бога сердцем своим в сбытии на душе его слов, Церковью воспеваемых велегласно: «Светлеется тройческим единством священнотайне».
Душа очистившаяся вполне сколько возможно и в девственной чистоте духа, согласно слов св. Макария Вел. «Сам Дух бывает». Господом превелико восприемлется и любима есть. И радуется Господь радостию Духа о душе таковой – невесте Своей, подобно, как жених земной о невесте своей радостию Духа, а не по земному. Душа от селе живет - и двизается во яже Господняя. Таковых св.о.о. уподобляют солнцу, т.к. они живут имея разум Божий, в нем - разум сущих, непрестанно ходят. Он им: и кров и пища и одежда.
Они Свет прияли от Света присносущаго, сейже великий, по причине его великости и лишь редчайшим доступности, именуется «мраком», они же живут во оном: «где Я там и слуга Мой будет», рече Господь, а тем больше преподобие Богу. Выше говорилось: «после восприятия верха целомудрия, достойнейшия возводятся в чистоту духовнаго девства».
Человек, созерцательно молясь – созерцая, переходит к зрению, т.к. девственная чистота является существом зрительства - зрительная молитва Господом, и к Господу и все Господь и в Господе. Господь Сам бывает и действуяй, и исполняяй, совершаяй в совершеннейшая совершенства. Начало девственныя духовныя чистоты, есть начало зрительныя молитвы-зрения, и по мере восприятия умом Господа и Господняго. Человек восприятое уже имеет своим и им живет, и зрит яже Господнее, зряще яже Господняя, сие и молится. Зрительство есть - истиннейшее разумение, от яже Божиих величайших, и сокровеннейших таинств, или Богословствование истиннейшее, вошедшу во мрак Богословия, и всяко и всегда-непрестанно, непрекращающееся в некончаемое. Первый шаг зрительства, или девственныя духовныя чистоты, есть восприятия [стр.78] всыновления в полной мере возраста Исполнения Христова, оно именуется: «полная свобода чад правды». Здесь человек принимает преискреннее сонаследие Христу, за всецелое исполнение воли Божией в делании ума (против? - ред.) мудрований плоти. И за полное исполнение воли Отца Небесного и любовь к Нему, во время делания ума духовно-истинно-целомудраго, хотя бы велико, любя Бога и Отца, обнимался зельною скорбию, прияв сие великое и своему духовому существу свойственное и свойственнейшее, даемое лишь Отцем Небесным, человек духовен приемлет от Бога и извещения о всыновлении. Сей сын и сонаследник Христов, вступает в духовном мире именуемое: «Извествовательное». От зде человек разсматривает разумне разсудительно то, что принадлежит Богу, все же есть человек - Великая тайна и яже бываемая от человека [стр.79].

 

Примечание:
Текст сканирован редактором сайта по изд. СИП РИА, М., 2002, тираж 500 экз., орфографические ошибки частично исправлены, внесены некоторые предположения о смысле неясных мест, синтаксис исправлен минимально.